style="font-size:15px;"> – Я пришел узнать про Олега.
– Что именно? – удивился Соболев.
– Вы не собираетесь его отпустить?
– С чего бы? – на этот раз оперативник возмутился. – Только не говори, что ты пришел просить за зятя…
– Я разве похож на сумасшедшего? – возмутился Влад, но тут же поморщился, услышав, как Соболев тихо хмыкнул. – Ладно, можешь не отвечать на этот вопрос. Но я действительно пришел совсем не за этим. Скорее, наоборот. Я опасаюсь, что мой брат нашел лазейку… может быть, какую-то вашу ошибку, благодаря которой Олега придется выпустить. Ну, или залог, перевод под домашний арест…
– Для маньяков – никакого домашнего ареста, – отрезал Соболев. – Он общественно опасен, а также имеет средства и возможность покинуть страну, поэтому будет сидеть в СИЗО.
– Ты абсолютно уверен? – с нажимом переспросил Федоров. – Он не выйдет до семнадцатого марта?
– Скорее всего, и после семнадцатого тоже. А ты чего задергался-то?
Федоров вздохнул и сильнее сжал в руках сложенную трость.
– Семнадцатое марта не отменено, – чуть охрипшим от тщательно скрываемого волнения голосом сообщил он.
– В каком смысле? – недобро уточнил Соболев, хотя прекрасно понял, что собеседник имеет в виду.
– Ритуал, – предсказуемо пояснил Влад. – Его последний этап. Он все еще может произойти. То есть… скорее всего, произойдет.
– Не может, – отрезал Соболев. – И не произойдет. Олег Назаров сидит и будет сидеть. Я сказал! – добавил он, вспомнив известный эпизод из фильма.
– У него мог остаться сообщник на свободе, который закончит ритуал за него, – возразил Федоров. – Нурейтдинов тогда говорил, что это может быть целая секта.
– Нурейтдинов считает, что в любом случае убийства должен совершать кто-то один. Глава культа, если хочешь. Да и нет у нас оснований считать, что есть кто-то еще. Они действовали с Татьяной, да и ту он держал только потому, что она скрывала от него точное расположение активных точек. И как только он свистнул ее тетрадочку с записями, она стала ему не нужна. К тому же она собиралась сама совершить четвертое жертвоприношение, а это могло нарушить весь ритуал. Поэтому твой зять ее и грохнул.
– Думаешь?
Соболев картинно развел руками, хотя и этого собеседник не мог видеть.
– Так считает Нурейтдинов, наш великий консультант в области культов.
– Ты уверен в его правоте?
Соболев и хотел бы сказать: «Да!», но язык не повернулся. Если говорит откровенно, то он считал и самого Нурейтдинова, и весь его Институт исследования необъяснимого мутными. Нет, а как вообще воспринимать всерьез организацию, сотрудники которой чуть ли не в «Битве экстрасенсов» выступают? Да и все эти разговоры про магию, колдунов, демонов и тому подобное не внушали Соболеву доверия. Несмотря на все, что он за эти месяцы успел увидеть
