бредом. Отделение Психической Реабилитации помогло пациенту вернуться к нормальной жизни, но ненадолго, и спустя полгода мания преследования вернулась к нему с большей силой. Деффочини на протяжении десяти лет ещё несколько раз возвращался в Отделение Психической Реабилитации, пока его мать не пожелала прекратить это. Она заперла его в квартире и жила с ним последние четыре года. Состояние Альберта ухудшалось. Вчера, в восемь часов вечера, когда мать вернулась с работы, он принял её за убийцу, который пришёл за ним, и сильнейший испытанный стресс привёл к остановке сердца. Деффочини, по благоприятному стечению обстоятельств, упал на кровать и потому не получил никаких повреждений.
Запыхавшись, доктор Брайан вернул планшет на стойку и сказал Веху:
– Мистер Молди, прошу вас установить необходимое для исследования оборудование. Остановить запись. Давай, – смягчил он голос, – доставай люминесцентные лампы, хирургический набор и подготовь всё это возле каталки.
Люминесцентные лампы, которые аккуратно были сложены в стоявшей на полу коробке, Вех достал и прикрутил к специальным отверстиям каталки. Толстый длинный провод был вставлен в розетку, и лампы озарили тело Альберта Деффочини болезненно-жёлтым светом. За набором с хирургическими инструментами парень сходил к стеклянному ящику возле стола доктора Брайана, и принёс он небольшой голубой чехольчик, в котором всё и находилось.
– Включить камеру! Режим видеосъёмки! Таймер десять секунд! – точь-в-точь повторил Хемельсон свой предыдущий приказ. Он продолжил говорить заранее, ещё до начала записи: – Нам предстоит вскрытие черепа, временное восстановление мозговой активности путём нескольких инъекций и установка четырёх электрических пластин, выводящих сигналы мозга на экран. Мистер Молди, начинаем операцию через две минуты.
Две минуты были потрачены на то, чтобы найти два колпака и натянуть их на головы, а также обеспечить Веха медицинским халатом.
– Всё будет хорошо, мальчик мой, – любезно произнёс доктор Брайан, ощущая в поведении своего подчинённого нотки волнения. – Не переживай. Сделаем как обычно, и будет нам счастье. Ну-с, хватит пустой болтовни, надевай перчатки, маску – и вперёд.
Вех не заправлял операцией и даже не прикасался к металлическим штуковинам, которыми так ловко орудовал Брайан. Его задача состояла в краткосрочной помощи и прочих делах по типу «принеси-подай», но назвать эту работу бесполезной мог только человек, не имеющий представления о проведении операций, ведь многое зависело от скорости попадания в руки Хемельсона того или иного инструмента. Он довольно сильно переживал, в отличие от доктора Брайана, но на суету на первых порах не находилось причин. Всё было очень просто, и Брайан мог с закрытыми глазами распиливать лобную кость, после которой он переходил на боковые стороны и завершал вскрытие затылком. Пилил он грубой хирургической пилой.
Зрелище было крайне неприятным, особенно когда зубчатое полотно пилы окрасилось
