мечтателям, но еще ни одни проклятья ни разу не обратили время вспять.
Ания вернула тележку в прежнее положение и недовольно принялась за работу, а случайности примерно в это же время решили доказать, что они не случайны.
Погрузив обратно часть ноги кунэшевского паука, Ания выпрямилась, разминая уставшую спину, тогда-то она и заметила его – одинокого человека без поклажи, медленно направляющегося в ее сторону. Сначала девушка подумала, что он всего лишь мираж, который скоро исчезнет, растает в воздухе или примет очертания чего-то другого. Наверное, солнце просто играло с ней, а точнее, это она старалась обыграть реальность, но одинокий человек ничего не знал о ее чаяниях, поэтому продолжал сокращать дистанцию, по-прежнему оставаясь настоящим.
Не подбирая остатки деталей, девушка со всех ног побежала в сторону кордона, вот только не налегке, а толкая перед собой тележку, с которой даже и не думала расставаться (в критической ситуации привычки оказались сильнее здравого смысла). Резкий переход на бег выбил из неподготовленных легких весь воздух, но она отмахнулась от возникшего желания остановиться, мельком посматривая на запястье, где крепился небольшой прибор с квадратным экраном, отслеживающий ее местоположение, а самое главное – начало минного поля, выглядящего как сплошная зеленая линия.
Вопрос, который следовало задать еще пару минут назад, пришел ей в голову только в этот самый момент: а почему она, собственно, бежит? Девушка видела человека издалека, поэтому не могла с уверенностью сказать, кто за ней следовал: свой или чужак. А что, если сейчас она остановится, обернется и узнает в этом нечетком пятне на горизонте одного из своих соседей, потом услышит знакомый голос, окликнувший ее по имени? Они поговорят, и Ании поведают историю о незадавшемся дне: о том, как неосторожный мусорщик забрался слишком далеко, сломал свою тележку и теперь вынужден просить ее о помощи и извиняться за неудобства. Ания в ответ лишь рассмеется и тоже попросит прощения за то, что, не разобравшись, бросилась в бега. Ей станет стыдно, но она обвинит во всем «Грозовое небо», оберегающее и сдерживающее их на протяжении многих лет.
«Только глупцы считают, что за стенами нет никаких страхов, на самом деле там их гораздо больше, и величайший из них – это страх перед незнакомцами».
Мотнув головой, девушка стряхнула капли пота, подступающие к глазам, и обернулась. Одинокий человек больше не шел за ней и не казался размытым пятном – он стал ближе, бежал, как какое-то животное, – хищное и голодное, осознавшее, что добыча его заметила. Иллюзии развеялись, Анию будто окатило холодной водой, все тело оцепенело, а грудь наполнило чувство, которое трудно поддавалось описанию. Что-то щекочущее проникло в легкие вместе с воздухом, сжало сердце в тиски и со всей силы потянуло вниз. Девушка помнила это ощущение, давно распробовала его горелый вкус, осознала, что ее жизни снова угрожает опасность.
Их соревнование, бег
