резких движений, – теперь настала очередь старосты тщательно подбирать выражения. – Мне надо лишь отдать парочку распоряжений. Не волнуйтесь, я все время буду у вас на виду.
Между двумя взрослыми мужчинами началась игра в гляделки, правда, старосте в основном приходилось всматриваться в забрало шлема, но, наверное, ему как-то удалось выиграть, ведь командир отпустил Кларота и дал сигнал своим бойцам успокоиться. Староста, до последнего ожидающий подвоха, скомканно поблагодарил и вернулся обратно к беспалым.
Наступило затишье, во время которого Анию оглушили перешептывания. Она чувствовала осторожные взгляды собравшихся, скользящие по ее лицу, невзначай затрагивающие, но бьющие словно хлыстом. Местные знали, о ком именно говорили военные. Ну конечно, они знали, ведь слухи в Дампе всегда разносились быстро, однако, вместо того чтобы расступиться, броситься от нее словно от прокаженной, беженцы встали подле и выстроили человеческую баррикаду из спин.
– Что вы делаете? – спросила она, ужасно разозлившись и подалась вперед, к вступившимся за нее людям. – Уходите, немедленно! Сгиньте, ну!
– Молчи, дура, – высокая женщина с такими же тренированными руками, как и у Ании, оттолкнула ее назад и наградила неодобрительным взглядом. – Хочешь, чтобы они все заметили?
– Да и пусть, – шипя, ответила мусорщица. – Я не боюсь, я справлюсь. Как и раньше, как и всегда!
– Может и так, но вместе у нас шансов побольше.
– Уйдите, я не стану еще раз повторять, – не унималась Ания. – Они же вас застрелят, вы же понимаете?
– Чушь. Не посмеют. Кишка тонка у этих мужиков. Им с нами и за тысячу лет не сладить.
– Ты что, забыла? – встряла в разговор другая мусорщица. – Свои должны защищать своих. Так уж здесь заведено.
Искренняя улыбка соседки, появившаяся после сказанных слов, почему-то еще сильнее расстроила Анию.
«Ну зачем вы это делаете? Я же всех вас собиралась бросить».
Упрашивать их дальше оказалось делом бесполезным, девушка это поняла и прикусила губу. Она не могла ничего изменить, ведь они воевали совсем не за нее, точнее, не только лишь за нее. Ания оказалась лишь предлогом, поводом оскалить зубы, собирательным, но конкретным образом «одной из них». Поддайся они сегодня, завтра люди с автоматами вернутся и заберут еще кого-то, возможно друга или родственника, – того, кто тебе дорог и небезразличен. Ну уж нет, лучше дать отпор сейчас, стоять вместе, а не дрожать поодиночке. Страх – это клетка, но в толпе ее границы размываются. Всех им не удержать, всех им не победить!
Пока эйфория захватывала массы, Кларот хаотично соображал, что ему делать дальше. Двое беспалых по его указке удалились в цех, а сам он хищно осматривал окрестности, стараясь отыскать кого-то среди местных жителей.
Кого-то? Конечно же нет. Только ее… одну лишь ее.
– Заканчивайте этот цирк, Кларот, – не выдержал командир. – Все поселение уже собралось. Просто выведите нужного человека и дайте нам его увезти. – И, словно решив, что этого недостаточно,
