ко мне подошёл мой коллега и предложил кругленькую сумму за небольшую услугу. Почему я согласился, до сих пор не пойму: захотелось машину, новую квартиру. Подумал, что с деньгами моей девушке я понравлюсь больше. Но я попался сразу… Представляете! С первого же раза меня схватили за руку. И вот я здесь…
***
– Из твоих коллег никто ни разу не попадался? – спросила Мари.
– Не слышал об этом. Тут-то и весь вопрос, ведь они это делали спокойно, как будто, так и надо. А я все время повторял: вор! Вор! Я пошёл против своих внутренних убеждений, против себя. И ради чего? Деньги? Если бы я смог тогда отказаться. Но ведь не смог! Почему нет? Мне нет оправдания. Тогда я говорил себе: так делают все, попробуй и ты, если ты этого не сделаешь, то сделает кто-то другой, мне захотелось лёгких денег…
Счетовод замолчал. А ведь он был ещё совсем молод, где-то около тридцати, его карьера только начиналась, он мог бы достичь высот и признания, но…
Птица
А ведь, представьте, я тоже погнался за деньгами. Я был учёным, много путешествовал, изучал птиц, искал новые виды. Так любил общаться с ними, любил рассматривать их оперение, наблюдать, как они ведут себя в естественных условиях. Но вот однажды, мне предложили привезти несколько птиц для зоопарка, а затем на меня стали выходить частные коллекционеры, заказывать редких птиц. Я перевозил их через границу по подложным документам, платил незначительные пошлины и получал большие гонорары.
Однажды мне сделали заказ на самку очень редкой птицы. У меня было мало времени. Я поймал первую попавшуюся, и повёз её. На таможне я случайно встретил своего друга-коллегу, он мне рассказал, что нашёл птенцов, брошенных на произвол судьбы браконьерами, которые поймали их мать. Она, видимо, улетела за едой для них. А птенцы чуть не погибли от голода. «Слава богу, – сказал он, – я вовремя их нашёл. Вот теперь везу к себе, выхожу, выращу и привезу обратно. В этом и заключается наш долг, правда, друг? Ух, встретились бы мне эти браконьеры! Я бы… я бы плюнул им в лицо!» – выпалил он с явным отвращением. Плюнуть в лицо: унижение и оскорбление, моральное убийство – вот что он подразумевал под этими словами.
Это сломало мою решительность: на таможне я вёл себя нервно и растерянно, когда я показывал документы на птицу, у меня тряслись руки, пот ручьями стекал со лба. Таможенники что-то заподозрили, унесли птицу. Зная, что едет второй зоолог, пригласили его, показали птицу. Говорят, увидев эту редкую птицу, он так обрадовался, убежал за своей клеткой с птенцами, посадил к ним мать. Они как будто сразу узнали мать, стали пищать. Птица заволновалась, пыталась укрыть их крыльями. Все, кто там был, даже прослезились, мне потом рассказывали. Хорошо, что я этого не видел, меня увезла полиция за контрабанду и браконьерство. Знаете, мне часто снится сон, что я один из тех птенцов…
Я ведь люблю их: от воробушка до сокола. Они долгие годы были моей семьёй. Я радовался вместе с ними появлению птенчиков, и плакал, когда кто-то из них погибал… Они не раз поддерживали меня в трудную минуту, помогали мне своим пением, а я предал их.
Зверь
