зоны их действия и потихоньку ползти над самой поверхностью. Это будет дольше. Впрочем, если повезет, успеем за полчаса до рассвета.
– Летим сразу, – решил Моури. – Для корабля так безопаснее, а я все равно головой рискую.
– Глупости, – отрезал капитан. – Мы уже находимся в зоне видимости их радаров. Нам шлют сигналы, но мы молчим, потому что не знаем позывных. Очень скоро сирианцы заподозрят неладное и начнут палить. Стоит нам исчезнуть с экранов, как местные поднимут тревогу и перекроют зону на пятьсот километров вокруг. И вы, друг мой, окажетесь в самом центре мишени.
– Да вы, похоже, настоящий эксперт в высадке диверсантов, – пошутил Моури, надеясь вызвать капитана на откровенность.
Не клюнув на приманку, тот продолжил:
– Нас потеряют на высоте в пару десятков метров. И тогда мы быстренько, зигзагами, пролетим несколько тысяч километров и без лишней суеты высадим вас в нужной точке. Это моя задача – доставить вас живым и невредимым. Иначе миссия пройдет впустую. Предоставьте дело мне, хорошо?
– Хорошо, – смущенно отозвался Моури.
Они вышли, оставляя его наедине с собственными мыслями.
Внезапно завыла сирена. Моури едва успел схватиться за поручни, потому что корвет начало швырять из стороны в сторону. Он ничего не слышал, кроме негромкого гула двигателей, однако воображение живо нарисовало, как с земли в облачках пара поднимаются полсотни тонких снарядов, готовых вгрызться в сверкающий металл корабля.
Сирена, сопровождаясь болтанкой, выла еще одиннадцать раз. Наконец к шуму двигателей присоединился мягкий свист – они вошли в атмосферу.
Уже скоро!
Моури глядел на свои руки. Вроде бы не дрожат, но ладони взмокли. По спине вверх-вниз бегали острые мурашки. Колени ослабли, живот бурлил… Только бы не стошнило при высадке на глазах у всей команды. Тоже мне будет герой!
Там, вдалеке, осталась голубая планета, где на каждого жителя имелось досье. Из-за этой чертовой папки Моури теперь придется сунуть голову в львиную пасть. Он стал мысленно проклинать всех, кто придумал базы данных и обслуживал их. Немного отпустило, но конечности все равно плохо слушались.
Теперь, когда дорога подходила к концу, от философского настроя не осталось и следа. Моури нервно теребил пальцы, жалея, что вообще вляпался в эту авантюру.
Когда тряска наконец утихла и корабль завис на антигравах прямо над выбранной точкой, Моури суетливо переминался с ноги на ногу. Ему не терпелось со всем покончить – лечь уже под нож хирурга и отсечь наконец больной орган. На землю он даже не сбежал, а скорее скатился кубарем по нейлоновому трапу. За ним последовал экипаж, торопливо таская ящики и нервно поглядывая в светлеющее небо.
Глава вторая
На деле утес оказался горным плато метров сто высотой. У его подножия тек небольшой ручей с галечными берегами, прикрывая вход не в одну, а в целых две пещеры: просторную, но мелкую и более тесную, зато глубокую.
Во
