на коробочки с украшениями, которые достаёт из большого бархатного саквояжа ювелир.
Старичка явно сильно нервирует то, что я молчу и не проявляю интереса ни к чему, из представленного на столе.
– Мария, обратите внимание на изумруды, – он подвигает ко мне зелёную коробочку ближе. В ней серьги и кольцо, – Они идеально подойдут к вашим глазам.
– Миша… – я в панике оглядываюсь.
– Что? – его брови удивленно взлетают вверх.
– Это же очень дорого, – шепчу одними губами.
– Конечно дорого, – непонимающе качает головой мой мужчина, – А иначе какой смысл в этих побрякушках?
– Простите, пожалуйста, – оглядываясь, прошу ювелира, – Миша, мы можем поговорить вдвоём?
– Конечно… Выбирай побыстрее, и поговорим.
– Прямо сейчас, – я мотаю головой.
– Нет! – неожиданно резко рявкает Буров и отворачивает меня от себя к столу, – Ираклий Карлович, кажется моей даме ничего не нравится, – его голос тяжелеет и приобретает давящий оттенок, – Может быть, вы принесли нам не самые лучшие из ваших работ?
Миша выходит из-за моей спины и огибает стол. Берет в руки ту самую коробочку с изумрудами.
– Действительно простовато, – небрежно откидывает ее на место.
«Они прекрасны!» – Хочется закричать мне, но я в только в полном шоке таращусь на ювелира, с ужасом замечая, как у старичка вздувается и начинает пульсировать на шее вена. Лоб покрывается испариной, а щеки идут красными пятнами. Господи! Да его же сейчас инфаркт хватит!!
Что происходит? Я пытаюсь поймать Мишин взгляд, чтобы найти в нем какой-то ответ. Моя голова начинает идти кругом. Картинка происходящего не складывается в пазл.
– Как же так… – мельтешит Ираклий Карлович, – Здесь все самое лучшее. Высшей пробы! – спешно вскрывает оставшиеся коробочки, – А вот! Вот, Мария, это колье посмотрите. Платина, белое золото и бриллианты. Главный камень композиции приобретён на аукционе в Женеве…
– Мне нравится! – хрипло вскрикиваю я, перебивая старичка, и, кажется, мы с ним синхронно выдыхаем, – Да, очень нравится. Остальные можно убирать, – захлопываю пару крышечек и отдергиваю от них руки, как от кипятка.
– Прекрасно, – кивает Миша и поддевает пальцами украшение, рассматривая, – Выставьте нам счёт, Ираклий Карлович. Благодарю вас.
– Конечно, Михаил Павлович! – старичок ловко начинает собирает чемодан, – У вашей дамы прекрасный вкус, – добавляет елейно и только что не кланяется, – Всего хорошего, – кивает мне и, подхватывая свой плащ, спешит к выходу.
Как это понимать? В моей голове панически звенит, и, кажется, я забываю, как дышать, когда Миша подходит ко мне сзади и кладёт на ключицы холодный металл украшения.
– Действительно хороший вкус… – хмыкает и проводит пальцами по шее.
За ювелиром захлопывается дверь, а я резко подлетаю с кресла, разворачиваясь к Мише лицом.
– Мне
