Ну, допустим, пройду я этот конкурс, смотринами называющийся. Всё только, чтобы выйти замуж? Или родить ребёнка? Я же не из тех куриц, которым достаточно сюсюкать целый день с диточкой и вышивать на пяльцах, пока служанки готовят ужин. Я загнусь от скуки при такой жизни!
А может…
Может, меня послали в этот мир, чтобы что-то изменить?
Дьяк снова затянул сипленьким альтом заунывную песню, поп замахал кадилом и вторил ему басом на незнакомом языке. В конце я разобрала только «Господе поми-и-и-илуй!» Все синхронно закрестились. Я тоже подняла руку с вытянутыми двумя пальцами, коснулась лба, живота, правого и левого плеча. Главное, не опаздывать за девушками. Краем глаза следила за голубой шапочкой княгини. Просто так, на всякий случай.
В церкви стало душно от благовоний, от кадила, источавшего дымок, от множества свечей. Я ощутила тяжесть на правом плече, глянула: брюнетка привалилась ко мне, бледная, как стена, глаза закрыты. Да чтоб тебя… Я ухватила её за руку, похлопала по щеке легонько. Веки девушки дрогнули, поднялись. Слава ёжикам, просто обморок. Брюнетка выпрямилась и стыдливо отодвинулась от меня, шепнув:
– Спаси тебя Бог.
– Ага, не за что, – буркнула я в ответ.
Да когда же это закончится? Уже и ноги устали стоять на одном месте, желудок сводит от голода… Нет, определённо надо было попробовать киселя, который купила Фенечка, но ведь у меня же другие мысли в глупой башке! Мне же на член надо поглазеть! Тьфу блин… Как будто не видела никогда. С другой стороны, кто же знал, что мы сразу по прибытию попрёмся в церковь? Ладно, Янка, терпи, скоро всё завершится, и можно будет позавтракать… Наверное… не будут же невест голодом морить? Хотя некоторых не мешало бы, например, вон ту толстушку в необъятной шубе цвета детской неожиданности. Со спины можно легко спутать с Макарией, разве что шапочка с меховыми полями не похожа на кокошник бабы…
Когда заутреня закончилась, я хотела было вздохнуть с облегчением, но остереглась. У девушек были такие просветлённые лица, что аж застыдилась. А я вот не верю. Я такая. Гадкая я. Я жрать хочу. И Макария, когда нас вывела из церкви, перекрестилась широко и истово (похоже, здесь я воочию увижу определения некоторых слов, которые раньше знала только из словаря!), а потом велела:
– Следуйте за мной, столоваться будем. А опосля княгиня вас посетит.
Прелестно. Наконец-то!
Сумасшедшее утро было вознаграждено завтраком богов. Правда, опять без кофе, но тут мне, наверное, придётся привыкнуть. Пили чай, сбитень и квас. Чай вонял травами, квас я не люблю, а вот сбитень мне понравился – сладкая водичка с остреньким послевкусием. Как я поняла, сахара тут тоже не было, поэтому всё сластили мёдом. На широком, ещё более монастырском, чем все монастырские, столе стояли блюда с пирожками, булочками, караваями. Все брали, что хотелось, и я не стала скромничать. Разнообразие приятно удивило: булочки были с маком, с яблоками, с пастилой, с мёдом, с орехами,
