хотела рассказать бабушке, что Эдуард сын графа Шовеллер, и она только что лишний раз убедилась в этом. У нее даже есть свидетель тайного любовного свидания графа с королевой и последующего разговора об Эдуарде – Дак. Но бабушка уже не смотрела на нее. В комнате находился кто-то третий, сильно напугавший королеву.
У двери стоял Эдуард. На его лице медленно угасала улыбка.
Свон в душе обрадовалась, что не выпалила бабушке все доказательства, что принц ей не брат, но произошедшее следом убило ее.
– Почему вы считаете, что я брат Свон? – спокойным голосом спросил наследник Эрии. Но по сжатым в кулак пальцам, по напряженной позе, можно было судить, что человек еле сдерживает раздражение.
Королева Беатрис Шестая сделала шаг к своему креслу и упала в него. Посидела, закрыв глаза, потом, решившись, четко ответила:
– Король Эрии Артур Пятый является отцом Свон. Вы брат и сестра по отцу. Брак между вами невозможен.
– Но… бабушка! – воскликнула Свон, цепляясь за угасающую надежду, понимая, что произошло недоразумение. – Мы любим друг друга! И совсем не важно, кто наши родители! Правда, Эдуард?
– Правда… – повторил он бесцветным голосом, не вполне осознавая, что говорит.
В голове Эдуарда все смешалось: мысли, чувства. Он брат Свон?! Как такое возможно?! Брат той, которую любит больше всех на свете? Той, ради которой, будь она трижды простой крестьянкой, он пошел бы на подлог документов, выдумав ей коронованных родственников? Да он купил бы ей страну, пусть захудалую, маленькую и не интересную его имперским планам, и сделал бы ее там королевой, если иначе на любимой жениться нельзя. Лишь бы она находилась рядом…
Как… такое… возможно?! Он не понимал, но вскоре пришло страшное прозрение: возможно, если только его и ее отец один и тот же человек – король Артур …
Сердце Эдуарда, казалось, разорвется на части от боли. Чтобы черти их побрали! Короля, Роуз и матушку…
Что теперь? Что делать?! Любовь его преступна. Он даже притронуться к Свон не в праве так, как хотел бы: крепко обнять, услышать желанный стон, поцеловать, чтобы поймать этот стон, и родить череду новых, волнующих вздохов и поцелуев. А ведь они… были все это время вместе! Что они наделали?!
Все кончено. Слово «сестра» словно тупым ножом резало, кромсало на части душу, причиняя муку, лишая права обладать любимой, глядеть с нежностью в ее глаза. Слово «сестра» сделало недоступными те ласки, которые он собирался дарить своей Свон всю жизнь. Его Свон.
Нет… Уже ни его, и никогда она больше его не будет. Никогда! Теперь все чувства к Свон оказались греховными, извращенными, недостойными. Если бы их насильно разлучили, он нашел бы выход, он выкрал бы любимую, он… убил бы ради нее всех, кто стоит на его пути. А сейчас кого винить?
Врага нет. Сестра… Она для него все равно, что брат Уильям. Объятия – братские, поцелуи – братские, забота – братская.
Из-под ног Эдуарда уходила земля. Мир в одно мгновение обрушился, раздавив его мечты, чаяния, уничтожив все то,
