перетерплю, – ворчит Мирела. – И не подходи ко мне, еще испачкаешь! Сначала переоденься, а потом и мыть будешь. Вдруг женихи придут, а ты у меня в таком виде. Позор же!
Хм… Мирела может думать еще о чем-то, кроме женихов?
– Давай-давай, пошевеливайся! Мне еще тебя замуж выдавать, а репутация, она знаешь, какая хрупкая, – подтверждает она мои мысли, только никак не поясняет, какого черта гипотетический жених должен забыть в девичьей гардеробной?
– Хорошо-хорошо, уже переодеваюсь, – успокаиваю не в меру темпераментное зеркало и направляюсь к ширме.
Все-таки неприятно оказаться перед кем-то голой, даже если эта кто-то – дух.
А вот как раз и платьице висит.
Сдергиваю с ширмы струящуюся пыльную ткань, при этом на голову падает что-то еще.
Ну как же без сюрпризов? Иначе это буду не я. Встряхиваю волосами – сюрпризом оказывается одинокий чулок. Тонкий, нежный, очень похожий на наш пятнадцатиденовый, только вместо кружева на силиконе воздушные кружавчики с кокетливой ленточкой под ними.
Придирчиво осматриваю свалившийся буквально на голову подарок – вроде, чистый, похоже, что даже не ношенный, по крайней мере, форму сохранил, а вот волосы у меня в полном беспорядке, да еще и в лицо лезут. Вот он и пригодится! Как лентой, обхватываю чулком голову и стягиваю растрепанные волосы в пышный хвост. Перекрасить бы их еще, но в ванной к моему несчастью ничего похожего обнаружить не смогла. Ладно, не к спеху, теперь дело за платьем.
Встряхиваю его раз, второй. Пыль взвивается вокруг меня плотным облаком. Мигом захлопываю глаза, нещадно чихаю, кашляю, и при этом слышу ехидный голос Мирелы:
– Что, не нравится? А как я здесь столько лет провела, в грязи, да без магической подпитки!
Она… Она это что, специально заставила меня переодеваться, чтобы я захлебнулась пылью? Ну, Мирела, ну, душенька! Вот запру тебя в самом темном чулане, узнаешь тогда! И разговаривать с тобой тоже не буду!
Пыль, кажется, заполняет всю комнату. Понимая, что дышать мне больше нечем – это сколько же может вместить в себя, казалось бы, тонкая ткань?! – бросаю платье на нечто похожее на низкий столик, выныриваю из-за ширмы и, не обращая внимания на возмущенные вопли зеркала, что опять отлыниваю от его помывки, оказываюсь около окна.
Раздергиваю портьеры, толкаю створки… Вот это да! Хотела узнать, какой вид открывается с это стороны коридора? Пожалуйста – передо мной расстилается необъятная лазурь, искрящаяся под солнцем как самый настоящий бриллиант, а около горизонта виднеется какая-то точка. Наверное, остров. Эх, побывать бы там! А вид… Да за такой вид и душу не жалко продать. Впрочем… может я уже ее и продала. Кто знает, может я все-таки умерла там, в своем мире, в расцвете лет.
Что-то так себя жалко стало, накатила тоска, и бывший-то теперь не узнает, что я владелица аж целого поместья – обидно.
Я даже всхлипываю пару раз, или просто глаза слезятся от яркого блеска
