с этим мужчиной.
Тело Сони покалывало в предвкушении ласк, но разум говорил ей, что его объятие – простая дружеская поддержка. Если бы он знал, что с нею творится, то отскочил бы от неё как ужаленный.
Соня робко взглянула на него, и у неё зашлось сердце, так как в его прищуренных глазах она ясно прочитала: «Я хочу тебя».
Он вдруг склонился к её губам и едва их не кокнулся, но, уже в следующую секунду они отпрянули друг от друга. Соня откашлялась и поправила блузку. А Владислав с громким шелестом открыл журнал и, положив его себе на колени, принялся небрежно перелистывать страницу за страницей. И больше не смотрел на неё. Девушка поудобнее устроилась в кресле и закрыла глаза.
Когда они взлетали, она пребывала в паническом ужасе, но как ни странно, теперь она не боялась.
Страх показался ей несерьёзным после того безумного желания, которое охватило её в объятиях Владислава.
Она открыла глаза и посмотрела на мужчину. Выражение его лица было непроницаемым. Она достала из сумки планшет и открыла файл с документами, попыталась сконцентрироваться на этом, но у неё ничего не получилось – смысл фраз ускользал.
– Прошу прощения, – сами собой вырвались слова.
«Я прошу прощения, что не могу справиться со своими чувствами», – произнесла она мысленно.
– Вы о чём сейчас? – вкрадчиво спросил он, не отрывая глаз от журнала.
– О том, что впала в такую панику. Я и представить не могла, что так отреагирую на взлёт.
– Это не зависело от вас. Нет ничего зазорного в том, что вы проявили эмоции, впервые поднимаясь под облака.
Его лицо смягчились, когда он посмотрел на неё.
Соня быстро заморгала, пытаясь совладать с захлестнувшими её эмоциями и не заплакать.
«Бедная София», – подумал Князев.
Он прекрасно видел, как она мучается. Девушка не предупредила о своей фобии летать на самолёте. До последнего делала вид, что всё в порядке, но фобия взяла своё и смела все её защитные барьеры, обнажая истинный страх полёта.
Ужас, что отразился в её небесного цвета глазах, породил в нём нечто первобытное – защитить, оградить от любой опасности. Это чувство было сильным и непреодолимым.
Разумеется, он и раньше успокаивал женщин, но никогда это мужское поведение не выглядело настолько естественно и не значило для него так много. Он и думать не мог ни о чём другом в этот момент. Её спокойствие стало для него самым важным и неожиданно все ценности мира побледнели перед этой важностью.
Этот неожиданный для него самого порыв напугал его, чем любая из тех сексуальных мыслей, которые то и дело крутились в его голове, когда Соня находилась рядом с ним. Похоже, идея взять её с собой была большой, просто огромной ошибкой.
И этот её короткий рассказ о семье…
Сам Владислав родился и вырос в обеспеченной семье, и никогда не знал, что такое нужда и нищета.
Хорошее образование, лучшие практики, работа с отцом и вот, семейное дело перешло к нему. Нефтяная компания, которую
