гребешки несчастных петухов она точно есть не будет!
«Фу-у-у… – протянула она про себя. – Какая гадость!»
Севе же она улыбнулась на все тридцать два зуба:
– Как мило… А вот это что?
– Уха.
– Уха? Вы уверены? – спросила Виктория.
Сева утвердительно кивнул:
– Уха из стерляди.
Она внимательней присмотрелась к блюду, названному Севой ухой. Оно было почему-то желеобразным, насыщенного желтого цвета, а кусочки, наверное, рыбы, застыли так, что напоминали насекомых, навеки замерших в янтаре.
«Как можно так разварить рыбу?!» – мысленно возмутилась Виктория.
Она нервно сглотнула и похвалила себя за то, что взяла с собой контейнер с бутербродами, да и для Мао захватила мясо и кошачий корм.
Про третье блюдо она даже спрашивать не стала.
– Знаете, я что-то не голодна… Я бы лучше чаю выпила…
– Как пожелаете, – отозвался мужчина. – Черный или зеленый?
– Лучше черный. – Виктория замялась, но все же решилась спросить: – А скажите, ваш Хозяин тоже это ест?
– У Хозяина особая диета, и он сам себе готовит, – ответил Всеволод.
– Ага-а-а… – протянула она. – Я поняла.
«А Демид Вячеславович хитрец! Придумал для Севы отговорку про особую диету, я в этом просто уверена! И при этом не обидел старого слугу», – подумала Виктория.
Она улыбнулась своим мыслям и решила узнать, где находится кухня.
– Давайте я с вами пойду, вы покажете мне кухню. Я тоже не буду утруждать вас приготовлением пищи для меня. Вы мне покажите, где, что и как.
– Но мне не сложно готовить. Я очень люблю это делать, люблю экспериментировать на кухне, – отозвался Всеволод.
– Оно и видно. Но все же я хотела бы кое-что готовить сама. Ну пожа-а-алуйста… – Виктория сложила руки в молитвенном жесте и подарила Севе самую неотразимую улыбку из своего женского арсенала.
Всеволод кивнул, и Виктория, подхватив Мао на руки, направилась за ним.
Вновь пройдя по лабиринтам бесконечных коридоров и залов, они спустились на первый этаж и наконец вошли в помещение, которое, по идее, и было кухней.
Виктория застыла на пороге.
Огромное пространство с кухонным гарнитуром, было заставлено старой бытовой техникой, завалено садовым инвентарем, включая газонокосилку и электрическую пилу. Небрежно были брошены на пол шланги, рядом стояли деревянные ящики с засохшей и потрескавшейся землей…
Помещение, отделанное когда-то красивой и изысканной штукатуркой, теперь имело непрезентабельный вид: потрескавшиеся стены, истертый старый паркет, местами треснувшая плитка фартука между шкафчиками гарнитура и на полу; стекла огромных стрельчатых окон казались коричневыми из-за толстого слоя грязи. Мебель тоже несла на себе печать времени – потертые поверхности с многочисленными сколами и щербинками, растрескавшаяся краска.
Девушка
