конкретная одежда или даже телесный недостаток). Никакие другие вариации сексуального влечения на грани патологии не вызывают у нас столь пристального интереса, как эта, учитывая необычность порождаемых ею явлений. Известное принижение стремления к нормальной сексуальной цели (функциональная слабость полового аппарата) служит, судя по всему, предпосылкой для таких случаев[26]. Связь с нормой обеспечивается психологически необходимой переоценкой сексуального объекта, которая неизбежно переносится на все, что с ним ассоциируется. Поэтому толика фетишизма всегда присуща нормальной любви, особенно на тех стадиях влюбленности, когда нормальная сексуальная цель кажется недостижимой или ее осуществлению что- либо мешает.
Достань платочек мне с ее груди,
Подвязку хоть на память мне найди![27]
Ситуация перерастает в патологию только тогда, когда стремление к фетишу выходит за пределы необходимой связи с сексуальным объектом и занимает место нормальной цели; далее фетиш отчуждается от конкретного индивидуума и становится единственным сексуальным объектом. Таковы вообще условия перехода, при которых обыденные вариации полового влечения превращаются в патологические отклонения.
Бине [1888][28] первым выдвинул утверждение (впоследствии подтвержденное многочисленными примерами), что выбор фетиша определяется некими сексуальными впечатлениями, чаще всего полученными в раннем детстве. (Это можно сопоставить с вошедшей в поговорку «прилипчивостью» первой любви у нормального человека: on revient toujours a ses premier amours[29]). Такое развитие особенно очевидно в тех случаях, когда налицо фетишистская обусловленность сексуального объекта. Со значением ранних сексуальных впечатлений мы столкнемся позднее в другом месте[30].
В других случаях замена объекта фетишем бывает вызвана символической связью мыслей, которая преимущественно не осознается человеком. Далеко не всегда возможно проследить пути таких ассоциаций. (Скажем, нога с древности выступала сексуальным символом, судя по мифам[31], а мех обязан своей ролью фетиша ассоциации с волосяным покровом mons veneris[32].) Тем не менее данная символика, по-видимому, не всегда оказывается независимой от сексуальных переживаний детства[33].
Все внешние и внутренние условия, которые затрудняют или отдаляют достижение нормальной сексуальной цели (импотенция, высокая цена сексуального объекта, опасность полового акта) очевидным образом поддерживают склонность задерживаться на подготовительных актах и образовывать из них новые сексуальные цели взамен нормальных. При тщательной проверке всегда оказывается, что даже самые странные из этих новых намерений уже обнаруживаются как намеки при нормальном сексуальном
Эта слабость должна выступать конституциональным условием. Психоанализ доказал влияние случайной детерминации через родительское запугивание в раннем детстве, которое способно отвратить ребенка от нормальной сексуальной цели и побудить его к поискам замены.
Бине А. – французский психолог, основатель первой лаборатории экспериментальной психологии во Франции; Фрейд отсылает к его работе «Опыты по экспериментальной психологии». –
Мы всегда возвращаемся к нашей первой любви (
Углубленное психоаналитическое исследование привело к правомерной критике утверждения Бине. Во всех относящихся сюда наблюдениях отмечается первое столкновение с фетишем, при котором тот уже вызывает сексуальный интерес, вне наличия сопутствующих обстоятельств, его объясняющих. Кроме того, все эти «ранние» сексуальные впечатления приходятся на возраст старше пяти или шести лет, тогда как психоанализ заставляет усомниться в том, могут ли в столь позднем возрасте появиться эти патологические фиксации. Истинное объяснение состоит в том, что за первым воспоминанием о появлении фетиша скрывается подавленная и забытая стадия сексуального развития, которая заменяется фетишем, словно «прикрывающим воспоминанием», а фетиш оказывается его остатком и осадком. То обстоятельство, что далее происходит поворот этой ранней инфантильной стадии в сторону фетишизма, как и выбор самого фетиша, обуславливается конституционально. –
Соответственно башмак или тапок выступают символом женских гениталий. –
Букв. «Венерин бугорок» (
Психоанализ заполнил один из сохранявшихся пробелов в понимании фетишизма, указав на важность для выбора фетиша обонятельного копрофильного удовольствия, утраченного вследствие вытеснения. Нога и волосы суть сильно пахнущие объекты, которые становятся фетишами после отказа от ставших неприятными обонятельных ощущений. В перверсии, соответствующей фетишизму ноги, сексуальным объектом выступает грязная и дурно пахнущая нога. Другой фактор, помогающий разъяснить фетишистское предпочтение ноги, обнаруживается в инфантильных сексуальных теориях: нога олицетворяет женский пенис, отсутствие которого остро ощущается. В ряде случаев «ножного» фетишизма удалось доказать, что скопофилическое влечение снизу, направленное на поиски объекта (исходно на гениталии), преодолевается вследствие запрета и вытеснения; поэтому оно избирает своим объектом ногу или башмак, которые делаются фетишем, а женские гениталии, соответственно, инфантильным ожиданиям, воображаются мужскими. –
