выйдешь сама – вышнырну из замка, – с милейшей улыбкой сообщил он.
И произнесено это было так, что сомнений не оставалось – выкинет. Не пожалеет. С этого северянина станется.
– Ия Лунсия, вам лучше слушаться гер Каила, – тихо намекнула я няни, не лезть на рожон. Но она и без того всё поняла.
Строптивая старушка, бросив на меня очередной виноватый взгляд, всё же подчинилась. Шаркая ногами, с поникшей головой она проследовала к двери.
– Да, не съем я её, – бросил ей вслед гер, – ну, может, только укушу за пикантное место пару раз.
Моё лицо вспыхнуло пламенем смущения, когда я поняла, о чём он намекнул. Нянечка же что-то проворчала сквозь зубы и всё же покинула комнату.
– Это даже хорошо, что у тебя такая верная служанка, – подметил гер после того, как дверь захлопнулась.
– Она растила мою мать и меня с сестрой. А её мама – мою бабушку, – бесхитростно ответила я. – Спасибо вам за обед. Это было неожиданно.
Я старалась быть вежливой и не злить его. Не выводить из себя. Но само присутствие мужчины в этой комнате нервировало и держало в напряжении.
Северянин подошёл ближе и, не обнаружив ни кресла, ни стула, сел прямо на застеленную кровать. Глянул на пустые тарелки, а потом с неким укором на меня.
– Всё же ты была голодна, а со мной есть отказалась!
Я сглотнула, прикусив нижнюю губу. Отвечать на его реплику не стала. В данном случае лучше промолчать.
– Что же неожиданного было в тарелке с картошкой? – с искренним непониманием поинтересовался он.
– Вы даже знаете, что я ела, – я попыталась улыбнуться своему незваному гостю, но вышло как-то жалко. – Мужчины никогда не интересуются делами женщин. И уж тем более, их не заботит то, кто что ел и когда это делал в последний раз.
– Какой бред, – хмыкнул гер, – и не надо называть то существо, что правило тут до меня, мужчиной.
– Князь Хумъяр…
– Довольно, – рявкнул он, – я даже имя это из твоих уст слышать не желаю. Считай, что он уже сдох.
– И всё же вы ведёте себя странно. Я не могу понять, что творится в вашей голове и, конечно, вы должны понимать, что ваши шутки на мой счёт смехотворны. Но… – я запнулась, потому как желала высказать то, что терзало меня последние несколько часов. – Я хотела бы остаться жить здесь, необязательно в замке, во внешнем дворе есть крепкие пригодные для жизни дома, – тихо попросила я после некоторого молчания. – Я боюсь, что мне и няне просто некуда идти, а в моём положении где-либо пристроиться…
– Амэлла, тебе не надо больше ни о чём переживать, – снова перебил меня северянин, в его взгляде скользнула неуместная жалость.
Это меня задело.
– Не смотрите, пожалуйста, на меня так! – выдохнула я.
– Как? – не понял он.
– Так, словно я недобитая собака, – мне стало так противно от понимания того, как низко я пала. Что выгляжу, как недобитая калека, недоумертвие, которым, по
