двери за моей спиной, как магистр заговорил:
– Вот что, ребятушки. Сегодня на рассвете в акрополь приехал гонец из городка Хорвус. Тамошний бургомистр подозревает, что рядом с одной из деревень завелась какая-то потусторонняя тварь. Доказательств у него нет. Но Хорвус, сверх обычного отчисления, ежегодно жертвует ордену двести монет золотом. Этого достаточно, чтобы месяц кормить четверть всех церберов Кремоса – и этого уж точно достаточно, чтобы вы впятером подняли задницы и поехали выяснять, завелось ли там что-то или нет, и, если завелось – что именно. Бургомистру не хамить, держаться вежливо: если из-за вас, раздолбаев, он решит жертвовать не на Кремос, а на другое отделение ордена, сюда можете не возвращаться, лучше сразу там и утопитесь в болоте. Ничего внятного почтенный бургомистр Атамус не написал, так что с подробностями разберетесь на месте. Дорожные мешки и заводных коней вам уже подготовили. За старшего назначаю Илиана. Всё, выметайтесь. Если через полчаса вы будете еще в Кремосе – пеняйте на себя!
Светлая пышная борода магистра недвусмысленно указала на дверь – и мы вымелись.
Рыжий дернул повод в очередной раз, пытаясь дотянуться до вьючной лошади, послушно идущей в поводу, и вернул мои мысли из кабинета магистра Жара на дорогу.
Коряжка был деловит и радостен: он любит ездить большой компанией, радостно знакомился с собратьями, совал ко всем добродушную рыжую морду… и никогда не упускал случая угоститься чужими харчами, хитрая скотина.
– Танис, следи за своей клячей, – цыкнул сквозь зубы Камень, едущий прямо передо мной.
– Сам ты кляча, – вполголоса отбрехнулась я, но повод потянула, не давая Коряге на этот раз обкусить веточку с придорожного куста.
Высокомерный гнедой Илиана, чуя настроение хозяина, хлестнул хвостом.
В церберском отряде мы с Коряжкой были примерно на равных ролях: он – самый мелкий, ниже остальных коней почти на ладонь, я – самая молодая.
Да и плевать: зато у Коряги самый длинный в отряде хвост, у меня – самый чувствительный дар!
– Цербер Танис Болотная, повтори-ка, что ты сказала, – ласково приказал Камень, который с утра лаял на людей, словно с цепи сорвался.
Позади послышались смешки: мы с напарником радовали отряд своей грызней с самого выезда.
А я, вздохнув про себя (ну как магистру пришло в голову ставить Солнышко во главе отряда?), послушно “повторила”:
– Я сказала, “сейчас заплачу”!
Смешки стали громче, а я развила мысль:
– Обидно же! Коряжка орденский конь, а не кляча, и вообще, вон у него какой хвост…
– По хвосту выбирала?
– Ага, – простодушно согласилась я, и насмешка не получила продолжения.
Утром Камень проснулся в приподнятом настроении. Правда, не весь: верхняя половина напарника была недовольной. Заметив, что я его рассматриваю, Камень натянул поверх утреннего жизнелюбия штаны, да и свалил из комнаты – тем самым дав мне без помех одеться.
Я, в отличие от Камня, благодаря ночным магическим
