присела за стол, подложив под голову руку. Входная дверь снова заскрипела, и в коридоре показался отец.
– Купила? – спросил он, подходя ко мне.
Я кивнула, снова погрузившись в свои мысли.
– А где молоко, Ань? – голос отца настойчиво пытался вернуть меня к реальности.
– Забыла, – пожала плечами в ответ.
Отец пристально посмотрел мне в глаза, потом положил банку с деньгами на стол и молча вышел.
Посидев ещё какое-то время в состоянии транса, я машинально взяла пакет с деньгами и банкой и тоже вышла. Когда уже оказалась за огородом, вдруг поняла, что иду домой к Егору, вернее не к нему самому, а к его матери, тёте Зое. Она единственная во всей деревне продавала вкуснейшее молоко от своей коровы по самой низкой цене. Не останавливаясь, я продолжила свой путь, лихорадочно соображая, как поступить. Одной встречи с парнем мне хватило с лихвой. Целую неделю можно будет вспоминать.
Пока шла вдоль улицы, страх медленно и неотвратимо затоплял моё сознание. Наконец, остановившись возле старой калитки, собрала оставшуюся волю в кулак и прошла во двор.
Там всё было по-прежнему. Я поднялась по некрашеным ступенькам и постучала в дверь. Появившаяся в проёме тётя Зоя за прошедшее время словно и не изменилась, только на лицо её легла заметной тенью горечь утраты и не успевшая утихнуть боль.
– Здравствуйте, тётя Зоя, – произнесла я.
– Аня?.. Анечка! – женщина осматривала меня, словно не веря своим глазам.
– Я приехала вчера… – начала неуверенно и остановилась, не успев завершить фразы. Тётя Зоя приблизилась ко мне и крепко обняла.
Я оторопела. Глаза сразу стали влажными. Поэтому вместо того, чтобы обнять в ответ добрую женщину, стала отчаянно моргать. В голове болезненной волной пронеслись далёкие воспоминания, от которых сделалось ещё только хуже на душе.
– Что ж мы стоим тут, – вдруг забеспокоилась тётя Зоя, чуть отстраняя меня, но не убирая с моих плеч мягких и крепких рук. – Анюта, проходи…
И я вошла в дом, не позволив судорожному всхлипу вырваться из груди. Лишь едва слышно выдохнула, следуя за женщиной в комнату.
– Так когда ты приехала, милая? – спросила она, усаживая меня на стул.
– Вчера, – тихо ответила, оглядывая старые некрашеные стены, завешанные большими старыми коврами, чистый деревянный пол, большой старинный сундук с тяжёлой крышкой, тюлевые занавески, простую вышивку на стене рядом с большими старинными механическими часами с маятником, фотографии, на которых застыло замечательное прошлое уже без счастливого будущего.
Тётя Зоя кивнула в ответ и, опустив глаза, посмотрела на пустую банку в моих руках.
– Я за молоком, тёть Зой… У вас ведь всегда самое вкусное… – говорила сбивчиво, стараясь не встречаться с женщиной глазами.
Я протянула ей банку и деньги. Она их молча взяла и вышла, а я, оставшись одна, совершенно не знала, куда себя деть. В голове отчётливо и настырно раздавалось «тук-тук-тук-тук» от мерного
