дерево в ответ обожгло потревоженной крапивой – защитой от несанкционированного проникновения. Значит, все-таки не сон!
Лицо Шазра было неподвижно-задумчивым: казалось, и он прикидывает, не привиделась ли ему судьбоносная беседа с ректором. Мира прошептала:
– Она ведь точно сказала, что мы, все трое, можем здесь остаться?
Рыжий откашлялся, но лишь молча кивнул: боялся, что потревоженная шумом ректорша выскочит и тут же отменит свое решение?
– Безо всяких испытаний? Экзаменов? Конкурса?
Гном помедлил и вновь неуверенно кивнул.
– Ну что? Тогда ура? – шепотом предложила Мира.
– Банзай… то есть ура! – прошипел Шазр. Хлопнул широкими твердыми ладонями в победно подставленные руки лесовички (изрядно отбив их при этом) – звонкое эхо понеслось по Академии, двое испуганно глянули на дверь ректорской и, схватившись за руки, как напроказившие детишки, побежали прочь. В конце коридора Мира уже нормальным голосом заявила:
– Оказывается, иногда опаздывать полезно! Побежали к Аме, обрадуем ее!
Привидение прислушалось к веселым беззаботным голосам внезапно поступивших, длинно вздохнуло-простонало:
– Бедня-яжки!
И растаяло.
Часть вторая. Королева красоты
Глава 1.Знакомство
– Может, попробуешь вставать пораньше? – в который раз предложила Мира. Сама валялась на кровати, хоть и уже застеленной, и, заложив руки за голову, наблюдала, как оккупировавшая единственное зеркало в комнате Амариллис наводит ежеутреннюю красоту. Первое время баронесса требовала персональную горничную, но получив насмешливое согласие кастелянши Батильды стать ею за умеренную плату, отступилась. И то сказать, горничная из Батильды вышла бы устрашающая: низенькая женщина поперек себя шире с внушительным носом и крупной бородавкой возле оного, с маленькими черными глазками и черно-седыми волосами, связанными в неопрятный узел, в который воткнута кокетливая кружевная наколка, ходила по Академии такой тяжелой поступью, что мебель дребезжала. Но когда надо было застигнуть студентов за нарушением порядка, кастелянша умела перемещаться совершенно бесшумно и быстро.
Неугомонная Ама попыталась привлечь к обслуживанию своей персоны соседку-лесовичку. Однако та, хоть и покладистая, совершенно не умела делать изысканные прически и орудовать тяжеленным утюгом, дабы разгладить многочисленные кружева-прищипы-воланы на суперстоличных нарядах. Потому баронессе оставалось полагаться лишь на собственные руки и – магию.
Вот и сейчас Мира с интересом наблюдала, как, повинуясь движению указующего перста, пряди светлых волос сплетались-свивались в сложное сооружение на голове Амариллис. Захлопала восхищенно в ладоши.
– Ама, какая же ты умелица! Без куска хлеба после Академии точно не останешься!
Та повела высокомерным золотистым глазом.
– Сколько
