на реальность как две капли воды.
Сменив постельное белье и застелив постель покрывалом, уселся прямо на нее в позе медитации. Нужно было разобраться в том, что в этот раз произошло со мной. Пока я приводил дыхание в норму, а сознание очищал от лишних эмоций, сами по себе, почему-то, вспомнились все прожитые годы. Такое бывало и раньше, но редко. А главное: каждый раз, когда я пытался избежать болезненных воспоминаний, мое собственное сознание не давало мне это сделать. Казалось, что не я управляю своими мыслями, а кто-то другой и посторонний. Помню, первый раз даже испугался, но после привык к вывертам собственного разума.
Первые мои воспоминания помню до сих пор отчетливо и ярко. Мне было четыре года, когда мои родители впервые привели меня в медицинский центр магических исследований. Стандартная процедура для всех детей. Именно на ней определялось начальное будущее ребенка. В зависимости от способностей и предрасположенности к тому или иному умению, а также профессии определялось, в какой из детских садов будет ходить ребенок. Вот только для меня эта процедура вылилась в совсем неприятные воспоминания. Ибо во мне обнаружили полное отсутствие способностей.
Я наверно никогда не забуду, как рыдала моя мама, а рядом стоял хмурый отец и пытался ее успокоить. Все же в нашем обществе не иметь никаких способностей – это худшее, что может случиться в судьбе любого. Потом были попытки пробудить у меня силу, ведь до десяти лет такая возможность все же оставалась, но все было тщетно. Все врачи вынесли в итоге один и тот же вердикт. Артем Возницов, то есть я, – полностью бесполезный член общества. Более того, я был признан одним из «убогих». Причем не просто «убогим», но еще и пассивным. Мало мне было проблем, так судьба решила в день десятого моего рождения окончательно меня добить.
Суть в том, что в отличие от активных «убогих», которые хотя бы помнили свою прошлую жизнь и могли с мизерным шансом пригодиться в обществе, я таких шансов не имел. Так как не помнил своей прошлой жизни, но зато в моей голове откуда-то появлялись вроде как знакомые мне слова и понятия, а кроме того возникали способности, которым я просто не обучался. Например, владение любым холодным оружием на уровне мастера. В тот момент, когда я брал в руки меч, тело начинало жить своей жизнью. Все получалось настолько легко и естественно, будто я занимался этим долгие годы.
А дальше вступили в дело законы нашего общества, по которым таким как я нельзя учиться с остальными обычными детьми, и более того – жить в своей семье. Так что в десять лет меня забрали в интернат под слезы матери и растерянный взгляд отца. Мои родители не хотели отдавать свое чадо в неизвестный интернат, но увы – законы были выше их желаний. Вот так я и очутился в месте, где таких как я было много, а весь персонал состоял из одних только роботов и ни единого живого взрослого человека. Общество не хотело травмировать психику нормальных людей общением с уродами. Хотя официально все звучало наоборот. Вроде как отсутствие обычных людей со способностями будет легче переноситься нами. Как будто роботы в состоянии заменить нормальных родителей.
Именно
