она. Они жили долго и счастливо. И теперь молодожёны, даже из далёких деревень и городов, поднимаются по крутой тропе, чтобы, оказавшись у того самого обрыва, произнести клятву любви и не расставаться вечно.
Мы по-прежнему идём против течения Крокодиловой. Двум черепахам-пенсионеркам приглянулась одна угловатая коряга. Они вытянули шеи и пытаются насладиться каждым солнечным лучом, каждым дуновением ветра. Я провожаю их глазами, а мой сосед отмечает:
– Значит, завтра погода испортится. Лев, хорошо, что сегодня решили поближе познакомиться с рекой.
Наш трамвай причаливает к очередной дощатой пристани. От неё несколько потрепанных ступеней ведут к дороге. Тяжёлое дыхание моторов доносится до нас, и шумит стирающаяся о сухой асфальт резина. Эти звуки возвращают меня в реальный мир, но ненадолго. Пустив на борт очередных пассажиров, корабль снова отчаливает. А я живо представляю себя в лодке, вырезанной из ствола какого-то тропического дерева. И что я – черноволосый индеец, а рядом – весёлый соплеменник, лучший напарник по охоте на диких животных джунглей, умело гребёт веслом. Весло, скрываясь в зелёной реке, отталкивается от воды, и наш челнок шустро скользит меж гигантских водяных лилий и двух берегов, заросших пальмами, лианами, папоротниками, орхидеями и другими вечнозелёными растениями.
Когда проплываем под висячим мостом, Май рассказывает очередную историю.
– Этот мост называется «Детский». Лев, видите, сколько лодок, катеров и катамаранов попадается нам по пути и какие у них экзотические названия?
– Да, интересные: «Рио», «Амиго», «Уно», «Дон».
– Детям очень нравится этот раскачивающийся мост. Они, указывая пальцами на подходящие к нему суда, перекрикивая друг друга, пытаются угадать их названия. Но им часто не везёт. И поэтому ребята вечно не успевают домой к горячему обеду. Кстати, вот и наши проказники.
В нескольких метрах от трамвая мальчишки, как обезьянки, забираются на дерево (мне мерещится, что на каучуковое) и со смехом прыгают в Крокодиловую. Птичья стая, испугавшись, пересекает реку. Солнце так слепит глаза, что я вижу лишь движущиеся тени. Может, это разноцветные попугаи Амазонки вспорхнули?
У конечной остановки разрослось необыкновенное дерево, и кот-альбинос с поднятым вверх хвостом-шпагой встречает нас. Корни дерева обнажены, напоминают распущенные девичьи волосы. Мой сосед говорит:
– Этого кота называют учёным, а дерево – дубом. Помните сказку Александра Сергеевича Пушкина? Так вот, «учёный» доплывших до «дуба» посвящает в сказочников!
Мы отправляемся в обратный путь. А через неделю я, переполненный впечатлениями, возвращаюсь в нежные объятия родителей. Устраиваюсь поудобней за своим столом и записываю на бумаге случившееся со мной.
Дорогие друзья, можете ни капли не сомневаться, я точно передал вам всё, услышанное на борту того трамвая и увиденное с его палубы. Уверяю, я не поверил тому пассажиру.
