ля чего руки нужны
Петя с дедушкой большими друзьями были. Обо всём разговаривали.
Спросил как-то дедушка внука:
– А для чего, Петенька, людям руки нужны?
– Чтобы в мячик играть, – ответил Петя.
– А ещё для чего? – спросил дед.
– Чтобы ложку держать.
– А ещё?
– Чтобы кошку гладить.
– А ещё?
– Чтобы камешки в речку бросать…
Весь вечер отвечал Петя дедушке. Правильно отвечал. Только по своим рукам обо всех других судил, а не по маминым, не по папиным, не по трудовым, рабочим рукам, которыми вся жизнь, весь белый свет держится.
Первая рыбка
Юра жил в большой и дружной семье. Все в этой семье работали. Только один Юра не работал. Ему всего пять лет было.
Один раз поехала Юрина семья рыбу ловить и уху варить. Много рыбы поймали и всю бабушке отдали. Юра тоже одну рыбку поймал. Ерша. И тоже бабушке отдал. Для ухи.
Сварила бабушка уху. Вся семья на берегу вокруг котелка уселась и давай уху нахваливать:
– Оттого наша уха вкусна, что Юра большущего ерша поймал. Потому наша уха жирна да навариста, что ершище жирнее сома.
А Юра хоть и маленький был, а понимал, что взрослые шутят. Велик ли навар от крохотного ершишки? Но он всё равно радовался. Радовался потому, что в большой семейной ухе была и его маленькая рыбка.
Торопливый ножик
Строгал Митя палочку, строгал да бросил. Косая палочка получилась. Неровная. Некрасивая.
– Как же это так? – спрашивает Митю отец.
– Ножик плохой, – отвечает Митя, – косо строгает.
– Да нет, – говорит отец, – ножик хороший. Он только торопливый. Его нужно терпению выучить.
– А как? – спрашивает Митя.
– А вот так, – сказал отец.
Взял палочку да принялся её строгать потихонечку, полегонечку, осторожно.
Понял Митя, как нужно ножик терпению учить, и тоже стал строгать потихонечку, полегонечку, осторожно.
Долго торопливый ножик не хотел слушаться. Торопился: то вкривь, то вкось норовил вильнуть, да не вышло. Заставил его Митя терпеливым быть.
Хорошо стал строгать ножик. Ровно. Красиво. Послушно.
Как Маша стала большой
Маленькая Маша очень хотела вырасти. Очень. А как это сделать, она не знала. Всё перепробовала. И в маминых туфлях ходила. И в бабушкином капоте сидела. И причёску, как у тёти Кати, делала. И бусы примеряла. И часы на руку надевала. Ничего не получалось. Только смеялись над ней да подшучивали.
Один раз как-то вздумала Маша пол подметать. И подмела. Да так хорошо подмела, что даже мама удивилась:
– Машенька, да неужели ты у нас большая становишься?
А когда Маша чисто-начисто вымыла посуду да сухо-насухо вытерла её, тогда не только мама, но и отец удивился. Удивился и при всех за столом сказал:
– Мы и не заметили, как у нас Мария выросла. Не только пол метёт, но и посуду моет.
Теперь все маленькую Машу называют большой. И она себя взрослой чувствует, хотя и ходит в своих крошечных туфельках и в коротеньком платьице. Без причёски. Без бус. Без часов.
Не они, видно, маленьких большими делают.
Кто?
Заспорили как-то три девочки, кто из них лучшей первоклассницей будет.
– Я буду лучшей первоклассницей, – говорит Люся, – потому что мне мама уже школьную сумку купила.
– Нет, я буду лучшей первоклассницей, – сказала Катя. – Мне мама красивое школьное платье сшила.
– Нет, я… Нет, я, – спорит с подругами Леночка. – У меня не только школьная сумка и пенал и школьная форма есть, мне ещё две белые ленточки в косички подарили.
Спорили так девочки, спорили – охрипли. К подружке побежали. К Маше. Пусть она скажет, кто из них самой лучшей первоклассницей будет.
Пришли к Маше, а Маша за букварём сидит.
– Не знаю я, девочки, кто самой лучшей первоклассницей будет, – ответила Маша. – Некогда мне. Я сегодня должна ещё три буквы выучить.
– А зачем? – спрашивают девочки.
– А
