она Бобу.
– Нет, спасибо, – ответила я. – Я предпочитаю сидеть и смотреть.
– Как угодно, – ответил Боб. – Но я вижу, что сюда идет Милтон Мэлоун, и что-то подсказывает мне, что не меня он хочет пригласить на танец.
– О, Боб! Зачем ты вообще его позвал?
– Я пригласил многих своих клиентов.
– Идем, – я схватила его за руку, и мы пошли танцевать.
– Она выбрала отличное место, – сказал Боб.
Я кивнула. Несмотря на серьезные переделки интерьера, изящный особняк, который Джейн выбрала для свадьбы, сохранил атмосферу гламура и романтики 1920-х годов.
– Вот тут я буду праздновать свою свадьбу, – сказала она, когда владелец показывал нам запущенный сад. – А там у нас пройдет прием.
Вечером, с мерцающими свечами и кремовыми парчовыми шторами, комнаты казались еще красивее.
– Ты это специально? – спросил Боб.
– Что?
– Оделась в тон месту.
Я рассмеялась, потому что надела платье до колен, сочетающееся цветовой гаммой с мягкими тонами комнаты.
– Думаю, вам надо пригласить на этот танец Элизабет, – сказала я, когда диджей поставил медленную музыку.
– Лиз уже выбрала партнера, и, похоже, ей слишком хорошо, чтобы я им мешал.
– А где она? – рассмеялась я, обернулась – и обнаружила прямо перед собой Троя Хитгейта.
– Не возражаете, если я разобью вас? – спросил он у Боба. Это было заявление, а не просьба. – Спасибо за танец, Лиз.
– Нет-нет, это тебе спасибо. – Она помахала веером. – Надеюсь, ты сможешь выступить на том же уровне, – сказала она Бобу, а он в ответ хлопнул ее по заднице. Они радостно закружились в танце.
Трой сжал в руке мои пальцы, а другой обхватил меня за талию. Сладкие ноты тенора смешивались с низкими нотами бэк-вокала. «Полюби кого-нибудь», – тянули они.
Трой безупречно вел меня в медленном, плавном ритме. Он снял пиджак. Сквозь тонкую хлопковую сорочку я чувствовала тепло его тела – каждый поворот, каждый наклон, каждое движение твердых мускулов. Не поднимая глаз, я смотрела на его воротник, на расстегнутые пуговицы, свободно растянутый галстук – словно ему были невыносимы любые ограничения. В выемке между ключиц я заметила серебряный крестик. Кое-что остается неизменным.
– Ну, – его выдох приподнял локоны у меня на шее. – Вот и мы, миссис Хиджази.
– Ты помнишь… – Слова вырвались у меня раньше, чем я успела задержать их.
– Конечно. – Как будто и не могло быть иначе. – Так это девочка, с волосами цвета заката, как ее мать?
– Да, – ответила я. – Но она больше похожа на своего отца.
Мы медленно кружились, вспоминая другую ночь, ту, в которой мы танцевали под ярким, пронизывающим светом между рядами журналов, туалетной бумаги и жевательной резинки.
– Шейда, ты счастлива?
Одна секунда.
