Каким-то образом он успокаивал, возвышал, что ли, заставлял задуматься о чем-то, кроме ежедневной рутины. Пока Алла размышляла, стоит ли отвлечь единственную прихожанку вопросом о том, где найти отца Серафима, из боковой дверцы в помещение вышел невысокий кругленький человек лет шестидесяти в черном облачении. На груди его висел серебряный православный крест на длинной цепи, но тем, что по-настоящему приковывало внимание в облике этого, в общем-то, неприметного мужчины, была борода – длинная, окладистая, темно-русая и без единого седого волоска, несмотря на возраст. А вот голова батюшки была почти совершенно лысой, лишь слегка обрамленной волосами того же цвета, что и пышная растительность на лице.
Пока Алла его разглядывала, священнослужитель о чем-то тихо разговаривал с пожилой посетительницей. Неожиданно он обернулся и посмотрел прямо на Аллу. Она сделала шаг вперед, и батюшка двинулся ей навстречу.
– Я могу вам чем-то помочь? – спросил он. Голос у него оказался неожиданно приятным, не слишком густым, но как раз таким, какой ожидаешь услышать, придя на исповедь. Человеку с таким голосом легко доверить потаенные мысли, постыдные секреты и греховные желания, ожидая, что он не осудит, а наоборот, поддержит, утешит и направит на истинный путь.
– Добрый день, – поздоровалась Алла, не в силах выдавить из себя обращение «батюшка» – не приучена! – Я ищу отца Серафима.
– Что ж, вы его нашли, – улыбнулся он. – Вижу, вы не из наших прихожан. Наверное, пришли по делу?
– Вы правы.
Алла предъявила корочки, и священник сразу посерьезнел.
– Что-то случилось? – спросил он. – С кем-то из моих прихожан?
– Вы знакомы с Анной Дорошиной?
– С Аннушкой? Разумеется, очень хорошо ее знаю! С ней, что ли, беда?
– Мы пока не знаем, действительно ли с Анной случилось что-то плохое, и я хотела спросить, что вам о ней известно.
– Мне? Ну… Давайте пройдем в трапезную, что ли? Там сейчас никого нет, и можно присесть и поговорить в тишине.
Следуя за священнослужителем, Алла миновала несколько закрытых помещений и вышла в просторный зал. Пол в нем был вымощен светло-зеленой плиткой с едва заметным белым узором. Стены и потолок сияли ослепительной белизной, а тяжелые деревянные столы, выстроившиеся по периметру, покрывали белые скатерти. Трапезная производила приятное впечатление чистотой и обилием солнечного света, льющегося из окон и просачивающегося сквозь красивые витражи с изображениями святых апостолов. Отец Серафим предложил Алле присесть у крайнего стола.
– Итак, что все-таки случилось с Аннушкой? – поинтересовался он.
– Она пропала.
– В самом деле? – нахмурился он.
– Вас это удивляет?
– Конечно! А почему вы решили, что она пропала, кто вам сказал?
– Ее мать.
– Ах да, у нее же из родственников только она и осталась…
– Вы знакомы?
– Нет,
