осталось всего ничего, но черт побери, все могло пойти по идиотскому пути. Одна ошибка и вот! Чертов приказ остался на столе Романа Геннадьевича. Закрыв лицо ладонью, Ульяна мечтала отмотать время назад и остановить себя. Если не в тот момент, как она вливала зелье, так хотя бы в тот, когда входила в кабинет директора.
Как ни стыдно было признаться, но шеф её удивил. Любовником он оказался весьма пылким, хотя этот мужик иногда вел себя так, будто аршин проглотил, или у него геморрой разболелся. В особо жаркие деньки их конфликтов Ульяна желала ему именно этой болезни. Что теперь-то делать? Молчать или что? Девушка лежала в остывающей ванне и не могла ответить ни на один из тысячи вопросов. Одно ясно, встретиться с шефом предстоит еще хотя бы раз.
На следующий день она собиралась на работу, как на эшафот. Надев платье-рубашку, девушка трясущимися руками застегнула все пуговицы и в тысячный раз поправила воротник. Судорожно вздыхая, Уля вышла из дома, надеясь вернуться вечером, имея в арсенале хотя бы работу. Про прочие перспективы говорить не приходилось.
Смена началась с уверенного потока пациентов. Романа Геннадьевича не было видно или слышно, хотя его большая машина стояла на парковке, говоря о том, что шеф на работе. Дело двигалось к закрытию, когда Олеся, сменщица Наташи зашла в её кабинет негромко постучав.
– Уль, тебя шеф вызывает к себе в кабинет.
– Сейчас? – замерев, уточнила девушка, внутренне почувствовав предательский страх.
– Перед уходом, – пожав плечами, произнесла секретарь.
Это было плохо. Роман Геннадьевич часто задерживался на работе, самостоятельно запирая офис и частенько открывая его. Мужчина работал как вол или робот, за что и получил подобное прозвище. Клиника закрывалась примерно через двадцать минут, и обычно это время уходило на приведение дел в порядок. Заполнение формуляров, записи в личных картах клиентов и прочие организационные дела. Значит разговор с шефом пройдет в приватной обстановке, чего очень не хотелось Ульяне. Что мог сказать ей Роман Геннадьевич наедине? Девушка чувствовала, что ничего хорошего. Босс, наверное, уже посмотрел камеры и видел, что она что-то подмешала в кофе. Должен же он был засомневаться, с чего это у него вдруг проснулись чувства к ней ниже пояса. Возможно, все не так уж плохо, и директор не знает о том, что его опоили, но Ульяна все равно чувствовала безотчетный страх, идя на ковер к Роману Геннадьевичу.
– Проходите, – мрачно произнес начальник, неопределенно махая в сторону своего кабинета, встретив Ульяну у ресепшена.
Сглотнув ком в пересохшем горле, девушка прошла внутрь, но садиться не стала, оставшись стоять перед столом. Ульяна решила, что будет просто молчать. Просто молчать, слушать и кивать, соглашаясь со всеми доводами. Она была виновата, так что как не крути, наказание придется понести.
Зайдя в кабинет, Роман Геннадьевич закрыл за собой дверь. Не на ключ, но
