но кто не рискует, тот не пирует.
– Добро! – осклабился Ждан и молча принялся стягивать с себя свою кольчугу и поддоспешник.
Вы вызвали стражника Ждана на дуэль! Приготовьтесь!
Разоблачившись, он принял героическую позу и принялся играть мускулатурой. А мускулатура, нужно признать, была весьма впечатляющая. Выпуклая и рельефная, с одного взгляда понятно, что тренированная и в тонусе. Мой противник находился в прекрасной физической форме. Но я продолжал смотреть на него в упор с безмятежным выражением, игнорируя его глупое позерство, лишь еще больше убедившее меня, что я не зря принял спор.
– Ждан, поостерегись. Ты прошлую виру не всю выплатил. Еще одного до смерти изобьешь – и воевода сам тебя на кол посадит, – напарник пытался остановить грубияна, но тот попытки эти проигнорировал.
– Я его аккуратненько, не до смерти. Нешто мне за честь заморыша этого убивать?
Я снова проигнорировал его реплику. Гораздо больше меня заинтересовали слова о непонятной «вире». Нужно будет этот момент прояснить. Слово было вроде как знакомым, но что именно оно означает, вспомнить я никак не мог.
Осознав, что взять меня «на арапа» не получится, противник рванулся ко мне и нанес прямой без изысков хук правой, целясь в скулу, в который вложил всю свою силу. И нужно признать, сила у него и впрямь была на высоте. Да и скорость выпада тоже что надо. Мне бы и одного такого хватило для того, чтобы выпасть в осадок. Но играть в поддавки я не собирался и, непринужденно уклонившись, пропустил удар мимо себя. Стражник, явно не ожидавший этого, сильно провалился вперед. История с копьем ничему его не научила, и я этим бессовестно воспользовался. Схватить в запястье ударную руку, полуоборот с уходом за спину, и, используя инерцию его же тела, провести хрусткий залом с упором в лопатку, после чего следует несильная подсечка опорной ноги. И вот я упираюсь коленом в спину своего противника, сунув его мордой в землю, и выкручиваю ему руку так, что у него связки трещат. Тот был силен и попытался вырваться, но из такого захвата без определенных умений и практики вырваться практически невозможно. Выкрученная до предела гибкости сустава рука полностью ограничивает движения, отзываясь дикой болью на любые попытки пошевелиться.
Поверженный оппонент, осознав, в каком положении находится, взвыл от обиды. Прекрасно его понимаю – ты только что твердо стоял на ногах, но миг… и мир переворачивается вверх тормашками, а ты лежишь, уткнувшись лицом в дорожную пыль. И на тебе восседает некто, кого ты до этого момента считал кем-то вроде надоедливого комара. Принять такой факт человеку психологически неподготовленному тяжело. Правильно говорят умные люди – никогда не недооценивай своего противника, не давай ему лишнего преимущества.
– Пусти, путник! – просипел Ждан снизу.
Вот как, уже не оборванец и не холоп, а путник. Я быстро продвигаюсь в местной иерархии.
– Моя
