а этих было значительно больше, из-за Германа. Вот только ни Влада, ни Мира об этом даже не догадывались. Герман делал все, чтобы оградить сестер от неприятностей, по очень веской причине, известной только ему.
– Ладно, подруга, – произнес Герман, подойдя ко входу в здание, в котором проживали Славки. – заболтались мы с тобой, а у меня, представляешь, есть важные дела. Я не так плох, как ты думаешь.
– Да не думаю я о тебе! – воскликнула Влада, а щеки ее покрылись легким румянцем.
– Вот только не надо, обо мне нельзя не думать! – он засмеялся. – Не красней, я о дружбе. Значит, договорились, я жду тебя завтра, в семь вечера, вот на этом самом месте.
– Интересно, когда это мы успели?
– Девичья память! Не бойся, все будет прилично. К полуночи будешь дома.
Мгновенно развернулся и пошел прочь, махая рукой.
****
Проснувшись рано, Влада, хоть и пыталась быть сдержанной, волновалась и постоянно думала о предстоящем вечере, о котором не имела даже малейшего представления. Позавтракав на скорую руку, она принялась перебирать свой гардероб, но, в конце концов, пришла к выводу, что, не зная направления встречи, одеться нужно нейтрально. Перемерив практически все, остановилась на брюках и легком свитерке.
Встретились, как договорились. Влада ощущала себя слегка неловко, вроде как свидание, а ничего ясного в отношении парня к ней нет, да и у нее не ёкает сердце, как она бы хотела. Да – нравится, да – ей интересно и весело с ним. Достаточно симпатичный, тут еще и благосклонности большинства девушек к нему, а он с ней. Тщеславия не было, она реально смотрела на вещи – парень, не сделавший предложения о создании семьи, мог в любой момент переключиться на другую. Да и тот, что сделал, но не закрепил действиями свои слова, так же не лишен возможности исчезнуть. В данный момент Влада принимала то малое, что было, и не раздувала мыльный пузырь мечты. Что же до Германа, он был любезен, достаточно внимателен, правда, искоренил в себе ту загадочность в разговоре и недосказанность, которая была ранее. Возможно, лишь по отношении к ней. Погуляли, совсем немного, зашли в кафе.
– Так значит, – Герман схватился за брошенную девушкой фразу: – ты считаешь, что человек, в любой обстановке, может контролировать себя?
– Естественно! Если он этого хочет.
– Наивно! Нет, не смотри на меня такими глазами. Они у тебя невообразимо прекрасны. Только! Влада, нет такого человека, на этой бренной земле, который не свернет с прямой дорожки.
– Смотря, что ты имеешь в виду, под столь напыщенной фразой.
– Обиделась! Не стоит. Ты же меня знаешь, я не способен обидеть сестричек Гай.
– А других, значит, можешь.
– Другие сами этого хотят. Прошу, давай сегодня не будем разбирать мои отношения ко всем остальным и к кому-то одному в личностях. Мы с тобой вдвоем, это наш вечер, по мне, так достаточно восхитителен. –
