Сердце ёкнуло. Неужели девушка спешно уехала? Поднял руку, собираясь постучать и снова замер, прислушиваясь к слабым шорохам. Легкая улыбка тронула его лицо. Герман выпрямился, сделал шаг в сторону, прислонился к стене и, как не странно это выглядело, принялся загибать пальцы. Пройдя дважды полных два ряда, не сдвигаясь с места, постучал в дверь. Торопливые шаги босых ног приблизились, поворот замка и он, став лицом к двери, встретился взглядом, растерянной, но достаточно веселой Владиславы.
– Прости! – вместо приветствия, сложив руки у подбородка, произнесла девушка: – Представляешь, я проспала! Впервые за эти месяцы, спала как младенец! – она не суетилась, не металась, не зная за что браться, а размеренно, грациозно делала свое дело – кивком головы пригласив Германа войти, взяла фен, досушивала волосы.
– Так это же здорово, – усмехнулся Герман, – выспаться, или ты так не считаешь?
– Это больше чем здорово, это блаженство!
– Старушка!
– Что ты сказал? – не расслышав последних слов из-за шума фена, Влада отключила его и повернулась к Герману, тот беззаботно листал журнал. Решив, что ей почудилось, девушка бросила на себя взгляд в зеркало, встряхнула головой, добавляя прическе естественности, и подошла к парню: – Так какие планы у нас на сегодня?
– Планы. – он смотрел на нее взглядом полным желания. Но не успела Влада моргнуть, как его глаза искрились плутовством: – Разве можно заранее планировать для такой неповторимости.
– Брось вводить меня в краску!
– Даже не думал. Вообще-то я намеревался предложить тебе культурно-просветительную прогулку. – Ее левая бровка взлетела вверх. Герман, бросив журнал на стол, поднялся и продолжил: – Музеи…
– О нет! Пожалуйста! Мы с Мирой их по три круга.
– Ну, если по три. И что же ты хочешь?
– Даже так?!
– Так. – сказал Герман и кивнул.
– Хочу! – она подняла руку и загнула один пальчик.
– Мороженного! – не сдержался, рассмеялся.
– Именно! Мне продолжать? – застыла с поднятой рукой и смотрела на него внимательно, без единого намека на веселость.
– Обязательно.
– Тогда запоминай. Хочу в твой клуб.
– В мой клуб? – Герман растерялся.
– Ну да. Или ты шутил?
– Ты это, о каком клубе? Я вроде как не из сребреников.
– Бессребреник значит… – нараспев протянула Влада, порываясь уцепиться за брошенное им слово и указать на несоответствие в применении, но вовремя опомнилась, что говорят то они на ее родном, русском языке, который он так успешно освоил, общаясь с ней. Вздохнула, улыбнулась и продолжила: – Я о том самом клубе, котором ты некогда хвастался, мой прекрасный гуру Пари.
– А-а. – Герман улыбался, хотя в душе все кипело и он,
