о себе, – я назвал её по имени.
– Что ты хочешь знать?
Вместо того, чтобы задать правильный вопрос, я из сумбура всех своих мыслей, одолевающих меня в этот момент, выбрал самую глупую:
– А правду говорят, что ведьмы не могут зайти в церковь?
Поняв, что ляпнул что-то не то, стал извиняться:
– Прости. В наш век технической цивилизации встретить ведьму – это как встретить инопланетянина. Наверное, поэтому мне как-то не по себе.
– Веришь, что я особенная? – спросила она очень серьёзно.
– Саня говорит, что все женщины – ведьмы, – я постарался улыбнуться. – Ему я верю. Он сказал, ты – настоящая.
– Ну, раз Саша сказал… – Марина спрятала улыбку. – А с религией у меня нормальные отношения. Храм я посещать могу. А по поводу цивилизации… ты знаешь, что «Сивил» или «Сивила» на тюркском языке означает «поклонение». Отсюда и идёт – «Цивилизация». Христианство вывело человечество на другой уровень поклонения, однако оно не смогло уничтожить мир Яви, так называемый «мир языческий» – гораздо более реальный, имеющий магически-практическую традицию познания и взаимодействия с силами Природы. Ведьмы – не колдуньи. А ведовство – это не колдовство, это как быть единым с Природой, жить одной жизнью с ней. И вместе с книгами по знахарству у ведающих женщин дома можно найти и Библию. У меня она тоже есть. Есть и Коран. Ведовство не враг людям и не враг никаким религиям. Мы почти всегда помогаем, если это в наших силах.
– Мне бы не помешала твоя помощь. Ты и я…
Она не дала мне закончить.
– У меня другое предназначение. Я выбираю мужчин, не отличающихся приличным поведением. Даже очень неприличных. Я – вампир, причём очень сильный. Нет, кровь не пью, я забираю энергию. А мужская энергетика мощная, породистая, выливающая во время акта, как «бальзам на душу». И если это происходит, флюиды поступают прямо в кровь… Я это могу чувствовать. Хочешь, я высосу тебя? До капельки!
Я почувствовал, как под гипнотизирующим взглядом Джануары меня сковывает страх. И отдёрнул руку. Я верил каждому слову ведьмы.
– А тебе не жалко своих жертв? – осторожно поинтересовался я.
– От жалости меня спасает философия понимания некого равновесия – закон вселенского баланса: что-то взял, обязан отдать. Не захотел отдавать – у тебя заберут это или всё, но баланс будет восстановлен. И всему отмерян свой срок. Я лишь инструмент. Я наказываю испорченных людей.
– Марина, а я тебе совсем не нравлюсь? – попытался узнать я границы моих возможностей. К Марине меня тянуло, как магнитом, и я хотел видеть перед собой только её.
И Марина вернулась:
– Не в этом дело. Понимаешь, Олег, ты не испорченный. А мне нужны плохие парни. Но вижу, ты хотел спросить меня о своём будущем? Ведь так?
– Да. – Я не стал отрицать очевидного. Этот вопрос крутился в моей голове.
– Я поняла. Но условие: если я открою твоё будущее, нельзя будет никому пересказывать
