этого замечания. – Но обрати внимание на тон письма. Словно это давно решено.
Она указала рукой на письмо, чтобы я вновь прочитала.
– Буду рад наконец… – прочла я.
– Именно.
Я снова пробежалась глазами по письму, особенно вчитываясь в последние две строчки. Её никогда не заботили предложения о замужестве. Если Эшли насторожило это письмо значит, дело чуть сложнее.
– А что Грегори думает на счёт этого?
– Говорит это просто предложение и находит предлог уйти в кабинет, – она села рядом со мной. – Отец мне не говорит, но я случайно подслушала о нападениях на небольшие города у границ, неизвестно кто. Допускают мысль о повстанцах. Но уже столько лет мы с ними не сталкивались.
– Думаешь это как-то связано?
– Всё было тихо и довольно спокойно. А сейчас навалилось. Моя коронация, это письмо.
– Не накручивай себя. Власть это сложно.
Я перевернулась на спину, представляя прибытие короля и его сына. Эшли помолчала, словно собирала всё своё самообладание и наконец спросила:
– Ты же придёшь завтра?
Я представила этот вечер, где главным объектом нашего с Эшли обсуждения будет сын Истенского короля. Второй раз за всю жизнь мне хочется на бал. Первый в 12 лет. Я ждала этого дня и вычёркивала даты. Мне казалось, что все будут обращать на меня внимание и делать комплименты по поводу бирюзового платья с пышной юбкой. Но как только мы приступили к знакомствам и приёму пищи, детишки дразнили, а взрослые упрекали меня за неуклюжесть и что я недостаточно безупречна, как прекрасная Эшли.
– А как же? На твоего будущего единственного посмотреть, – подмигнула я. Хотелось её развеселить.
– Валери! – возмущённо воскликнула она и шлёпнула по плечу.
– А что? Вдруг он тебя очарует и поведу подругу к алтарю.
– К алтарю ведут отцы.
– Поверь, Грегори скажет: «поведи-ка, Валери, лучше ты!»
Мы засмеялись.
– Неважно. Не хочу выходить замуж под давлением или соглашением. – Произнесла Эшли и вернулась в задумчивое настроение.
Конечно, не хочет. Кто смеет оказывать влияние на Эшли.
– Всё будет хорошо! – я обняла подругу. Она вздохнула, словно дала себе последние две секунды выразить эмоции. И теперь снаружи лёгкость и спокойствие, но я знаю какой внутри бушует океан.
– Кстати, – повеселела вдруг Эшли. – Папе стало жаль смотреть, как ты мучаешься в неудобных нарядах и разрешил находиться в своей одежде. Только если нет гостей.
– Твой папа добрейший человек.
Я вспомнила, как десять лет назад Грегори старался сделать из меня аристократку, но потом сказал, что невозможно рыбу научить взбираться на дерево. Мне было смешно, а он давал послабления в моём поведении во дворце.
– Пойдём уже завтракать.
Эшли встала и кинула письмо на комод. Мы вышли в коридор, где одни
