Вот какого хрена вам от меня надо? Чего вы прицепились?
Но тварь шипела, извивалась, одновременно пытаясь достать хвостом. Пристрелить ее?
И тут меня посетила странная, может даже дикая идея.
Оайкен как-то проникает в мой мозг, пусть я и могу от него оградиться. Но как он это делает?
А если…
Я сконцентрировался, пристально посмотрел на раненого противника. Увидел в нем яркую пульсирующую точку, наверное, сердце – оно было внутри черепа. Мозг был там же, но имел крайне малые размеры. Все тело – это только кровеносная и пищеварительная система. Тело гибкое, ловкое и тонкое. Но лишенное защиты. Толщина и форма тела летяги не превышала десяти-двенадцати сантиметров – чем-то напоминая глубоководных скатов и морских звезд, к сожалению и тех и тех уже вымерших пару десятков лет назад. Тогда еще мировой океан сильно пострадал от резкого темпа развития промышленности…
– Ну, давай… Давай, – я пристально смотрел прямо в глаза красного уродца, снова и снова пытаясь… Что, влезть к нему в голову?
Затем, я сконцентрировался еще сильнее и вдруг почувствовал странную боль. Злость и ненависть. Они была ненастоящей, поверхностной, как будто наложенной сверху. Как бумажная обертка.
Это были его чувства. Его ощущения. Разделяющая грань чувствовалась очень хорошо.
– Покажи мне… – прошептал я, пытаясь увидеть мысли. – Ну, покажи!
И я увидел.
Тварь оказалась примитивной. Мозг простой, управляющий телом в основном только инстинктами и рефлексами. Этот летяга думал только о том, чтобы убить меня. И все. О самосохранении не было и речи. Марионетка.
– Убить меня хочешь, да? – произнес я, думая о том, что ведь наверняка можно попробовать внушить ему что-то другое.
– Я не тот, кто тебе нужен, – произнеся вслух, я попытался вложить то же самое ему в голову. – Ты хочешь убить другого!
Говоря о другом, я, конечно же, имел в виду его бывшего создателя. Оайкена. Ну а вдруг?
Пришлось повторить процедуру внушения.
Черт, как же много энергии на это уходило. Буквально высасывало.
Не прошло и двух минут, как меня сморила жуткая усталость. Накатила сонливость. Холодок пропал, символизируя тот факт, что энергии осталось минимум.
А летяга, перестав шипеть и извиваться, просто лежал на камнях и таращился на меня черными глазищами.
– Ну, чего вылупился? – пробормотал я, на всякий случай, прикрывшись щитом. Вдруг, сейчас набросится?
Не набросился. Все еще лежал и таращился.
Вскоре я потерял к нему интерес. Уж не мозги ли я ему сжег?
Еще несколько минут отдыхал, затем вспомнив, что нужно как можно скорее добраться до Доминиона, собрал свое оружие и продолжил путь на север, туда, куда ушел доминатор.
Нелегко было пробраться через завалы камней. Повсюду обломки, куски льда, трещины – «Тиран»
