подрывного дела, убийцы… Мишу я нашел поздно, даже смешно получается. Собирали самых способных по всей стране, везли даже из-за Урала, а он здесь был, под боком, самый способный и безжалостный…
Присев на трухлявый подоконник, Егоров исподлобья посмотрел на ссутулившегося старика, шагающего в центре комнаты. До него доходили слухи о лагерях диверсантов, в которых готовили детей. Война отодвинула моральные нормы в сторону. Всё для фронта, всё для победы! Но всё равно верилось в это с трудом. В голове не укладывалось – какой же надо быть сволочью, чтобы детей вот так под пули… История помнит имена многих советских героев. Дети помогали партизанам, передавали сведения, следили за объектами. Но даже в самой критической ситуации их старались оградить от смерти. А здесь, в этих стенах, их готовили идти ей навстречу.
– Росс попал ко мне в январе сорок второго, – продолжил исповедь Брот и указал на дальний угол комнаты. – Вот там он спал, рядом с Егором Мартыновым. Положение на фронте было шатким и выпускники “Красного Возмездия” погибали настолько быстро, что возрастной порог опустили с четырнадцати до двенадцати лет. Парень был сильным, психически уравновешенным и способным, очень способным. Он на лету схватывал знания по подрывному делу, психологическому воздействию и рукопашному бою. В стрельбе и владении холодным оружием ему вообще не было равных даже среди инструкторов. Уже через пол года он укладывал на лопатки всех со своего выпуска. Универсальный солдат!
Во время рассказа Брот продолжал медленно бродить по комнате, аккуратно переступая ногами по прогнившим доскам. Внезапно остановившись, он с силой ударил пяткой в пол, заставляя одну из половиц прогнуться. Попробовав вытащить её самостоятельно, не сумел и попросил помощи:
– Помоги, капитан, возраст уже не тот.
Под половицей оказалась полость заполненная мелким камнем. Аккуратно раскидав их в стороны, полковник достал жестяную коробку из-под патронов. Почистив ржавчину с запора, Егоров открыл его и обнаружил стопку фотографий, завернутых в промасленную бумагу.
– Я отправил сто восемьдесят два диверсанта на фронт, но Миша в это число не вошёл. Программу свернули за полтора месяца до его выпуска, – тяжело дыша, продолжил полковник. – Но это не значит, что он вернулся домой. Ты офицер НКВД и отлично понимаешь, что война закончилась значительно позже… Если вообще закончилась… Это всё, чем я могу помочь, капитан. – Достав из стопки фотокарточек нужную, Брот протянул её собеседнику. – Это Миша Росс, его последняя фотография перед расформированием училища.
С потемневшей от времени бумаги на Егорова смотрело выразительное лицо нордической внешности с холодными, словно лёд, глазами…
Глава 9
Обратный путь в Москву Егоров хотел проехать в тишине. Огрызнувшись на водителя, когда он спросил про полковника, Юра приказал ему заткнуться и рулить в сторону ближайшей военной комендатуры.
Всю недолгую дорогу он
