но сегодня была слишком скованной. Не получалось принять необходимую позу. Мне все было не комфортно. Позы, предложенные Габриэлем, максимально не типичны для меня. Проблема даже не в этом, а в полном отсутствии естественности в его идее. Фотографии получатся плоскими, в них не будет меня.
– Джульетта, можно выглядеть по-живее? – Габриэль был зол. – Я что тащился сюда ради максимально деревянной модели?
Мне стало еще больше не по себе.
– Позы кажутся мне странными, – захотелось оправдаться. – Позволь мне их слегка переделать, у меня есть идеи как.
– Нет, ты модель, так позируй.
Вновь желание поставить его на место требовало своего исполнения, и я снова промолчала. Пришлось выдавливать из себя эти искусственные позы, сдерживая слезы.
Габриэль изучил результат. Ему не понравилось, но он пообещал, что отредактирует их, сделав более презентабельными.
– Чтобы сделать эти фото по-настоящему красивыми, я потрачу несколько дней перед монитором, – Габриэль искривился, представив объем работы.
– Я старалась, – мне было стыдно. – Давай сделаю твое фото, и пойдем по домам.
– Прости, но мне пора. Не думал, что так долго проторчу здесь с тобой.
– Но мне нужна твоя помощь, как иначе я сделаю фотографии для проекта?
– Джульетта, мне нужно ехать. Я обещал присутствовать на семейном ужине. Нужно было быть менее деревянной!
Он передал мне пару купюр и ушел. Я легла на пол и зарыдала, как только он покинул стены студии. За что он так со мной? За то, что я была плохой. Я все испортила. Из-за меня пришлось потратить на работу слишком много времени. Если бы я была менее деревянной, Габриэль бы имел возможность позировать мне для фото. Теперь у меня нет модели для проекта. Я начала собирать вещи. Ничего не пригодилось. Оплатила аренду студии, деньги Габриэля составляли где-то треть от итоговой суммы. Так что, я еще и по деньгам потеряла.
Поехала домой, борясь с желанием рыдать. Во всем виновата я. Захотела показать себя настоящую, но кому это надо? Настоящая я – это отвратительно. Слишком примитивно. Нужно стать другой.
"А может послать Габриэля?" – голос разума, с которым я не согласна. Габриэль не при чем. Это все я. И только я.
Пришла домой. Упала на кровать, пытаясь сдержать слезы, но нет. Хотелось кричать. Боль больше меня. Хлопнула входная дверь. Сильвестр. Он вернулся. Постучал в дверь, но я не закрывала ее, поэтому от стука та открылась. Сильвестр взглянул на меня. Поставил пакет, медленно подошел. Ничего не сказал, лишь обнял, позволяя выплакаться.
– Я не хочу допытываться, кто это был, – прошептал он. – Пойдем есть вкусняшки. Я купил мармелад, который ты любишь. А еще заказал пиццу.
Я кивнула и пошла на кухню. Сильвестр старался утешить меня. Впервые мой брат был так заботлив.
– Кто бы это ни был, он не стоит твоих слез, – Сильвестр поставил передо мной кружку чая.
– А
