в ответ. К ее глазам подступали слезы.
– Ты думаешь, что здесь есть ответ на вопрос о том, кто и зачем ее убил? – Лев Иванович видел, что его собеседница не может справиться с собой от волнения, и старался задавать ей наводящие вопросы.
Даша опять кивнула. На ее джинсы капнула слеза.
– Ты хочешь, чтобы я его прочитал?
Девушка взглянула с мольбой и чуть заметно опустила подбородок.
Гуров закрыл тетрадь и сказал:
– Хорошо, я прочитаю ее записи, но не обещаю, что смогу заниматься поиском убийцы. Если увижу зацепку, то объясню тебе, каким образом ты, ближайшая родственница, сможешь инициировать дальнейшее расследование уголовного дела. Я не частный сыщик, работаю на государство и не могу выбирать себе занятие. Ты это понимаешь?
Ответом был еще один кивок.
Лев Иванович убрал тетрадь под куртку и произнес:
– Давай договоримся так. Через пару дней я так же вот заеду в театр и расскажу тебе, смог ли найти в этой тетради важные факты. Хорошо?
Наконец-то Даше удалось разлепить сухие губы.
– Спасибо, – прошептала она.
Лев Иванович кивнул в ответ, вышел из гримерной и вернулся в машину. На водительском сиденье он задумался о том, зачем ему нужны эта несчастная девочка и расследование давнего убийства.
Сыщик прислушался к себе. Ему было жаль Дашу, а еще он понимал, что делает это для жены. Мария решила помочь сироте, а желания любимой жены для него были важны. Он не мог отдать Дарье свое теплое пальто или ботинки, но имел возможность изучить записи, сделанные ее матерью, убитой вскоре после этого. В конце концов, изучение дневника займет не больше пары часов, а для девочки может иметь огромное значение. Мария будет довольна его помощью.
Может быть, он найдет в дневнике зацепки, говорящие о причине убийства. Ведь после изучения уголовного дела у него сложилось четкое убеждение в том, что молодая женщина погибла вовсе не в ходе ограбления. Все детали этого преступления, в том числе и дама бубен, являлись частями сложной схемы, в которой не смог разобраться неопытный следователь.
Лев Иванович открыл клеенчатую тетрадку и погрузился в чтение. Когда раздался стук по стеклу, он уже успел глубоко задуматься над информацией, полученной из дневника.
– Не замерз, пока меня ждал? – спросила жена, держащая в руках букеты, полученные от зрителей.
В машине было тепло, печка работала все два часа ожидания. Сыщик в задумчивости убрал тетрадь в сторону и забрал у Марии ароматную охапку.
– Как Даша, нормально отреагировала? – спросила она.
Лев Иванович пожал плечами. Какую реакцию на рассказ о смерти матери можно считать нормальной?
После изучения записей у него появилось много вопросов, которые сыщику хотелось в тишине кабинета зафиксировать на бумаге. Давняя привычка записывать свои размышления ему всегда помогала. Пока карандаш выводил на листке буквы, мысли складывались в четкие логические цепочки. Он нажал на газ
