доктор Яна. Нужно выпутываться из этой электрической сети вокруг сводного брата. Все мои чувства сигналят об опасности, к ним стоит прислушаться.
После пережитого стресса для Шевцова и так всё слишком. Он даже не поинтересовался своим состоянием. Или же решил, что я так себе врач.
– Мне пора, – встаю, пряча руки в карманы халата. – А ты постарайся поспать.
Шевцов ничего не отвечает и лишь устало смеживает веки. А я спешу в ординаторскую, где моя наставница уже готовиться к новому рабочему дню. У меня должно остаться ещё минут пятнадцать. Надо бы проветрить голову, иначе будет сложно сосредоточиться на работе.
– Это будет в первый и последний раз, девочка, но ты идёшь домой.
– Зоя Ивановна, я в норме. Буду работать.
– Ты меня слышала, – брюнетка стягивает волосы в хвост и проверяет, все ли документы взяла перед обходом. – И завтра чтобы была как огурчик. Шевцова и Голобородько забираешь себе. Снежин – мой.
Хлопаю глазами от удивления. Я думала, пока просто буду на побегушках, а, оказывается, уже самой надо вести пациентов. Да ещё и…
– Зоя Ивановна, Шевцов – мой брат. По правилам…
– По закону вы не родственники, – серьёзный открытый взгляд. – И вообще, Яна Николаевна, помни, где ты работаешь. Это военный госпиталь, а не детский сад, так что отращивай яйца. Твоя подпись – главная в выписке, а солдатики очень хотят домой, поэтому нервы ещё помотают. И, кстати, – оборачивается уже у двери, – больше со мной не спорь. А теперь дуй домой.
Точно военный госпиталь, и у моей начальницы командирские замашки. «Мелкая саркастичная выскочка» – как-то ляпнул на кафедре один доцент о ней, а я случайно услышала, но виду, конечно, не подала. Но она гений в своей области, так что стоит захлопнуть рот и впитывать. И не спорить, естественно.
С Лизой мы увиделись лишь мельком, когда я выходила, а она, опаздывая, воевала с пропуском у турникета.
– Янка, ты куда?
– Зоя Ивановна приказала идти домой и отсыпаться.
Копылова поджала губы.
– Ладно, дома поговорим, сейчас некогда. Ты чтобы и правда поспала, поняла?
– Угу.
Лизка убегает, а я неспешно бреду по аллее в сторону дома. На носу осень, скоро тут будет очень красиво. Клёны вдоль аллей зальются золотом, превратив сквер в сказочный лес.
Мне нужно пространство. Немного свободы, чтобы надышаться воздухом и осознать свои чувства. Я должна научиться их проживать, потому что они неотделимая часть меня. Позволить им выйти наружу, чтобы перелистнуть страницу и жить дальше.
Шесть лет. Это немало, чтобы люди изменились. Может, и Алексей изменился. Только вот в какую сторону? Раньше у него был якорь – мать. Но она умерла три года назад. А что, если он даже не знает об этом? Хотя, вряд ли. С отцом-то наверняка связь поддерживал.
Я прожила и прочувствовала свою несчастную первую любовь сполна. И я простила её себе. Свою слабость и бесхребетность. Столько раз представляла нашу встречу, сколько сценариев её я проиграла
