влиятельного и популярного военного министра, разгромившего последнего командующего Белой армией барона Петра Николаевича Врангеля и вернувшего России Крым? И тем самым по существу закончившего Гражданскую войну?
У Сталина давно был свой кандидат на пост военного министра. Но генсек еще не настолько окреп, чтобы решать крупные кадровые вопросы единолично. Михаил Васильевич Фрунзе возглавил военное ведомство в результате политического компромисса. Сговорились Иосиф Виссарионович Сталин, генеральный секретарь ЦК ВКП(б), и Григорий Евсеевич Зиновьев, хозяин Петрограда и председатель Исполкома Коммунистического интернационала. После смерти Ленина Григорий Зиновьев считал себя преемником вождя и главой мирового коммунистического движения.
Он же произносил основной доклад на первом после смерти Ленина ХIII съезде партии. Понимая, что он исполняет ленинскую роль, начал выступление очень благоразумно, процитировав стихи комсомольского поэта Александра Ильича Безыменского, написанные к этому случаю:
Видно, у мыслей дрогнули колени.
В омуте глаз заблудилась тоска.
– Политотчет Цека… Читает… Читает…
Не Ленин…
Григорий Евсеевич Зиновьев самонадеянно считал себя наследником Ленина – ведь он столько лет был самым близким к нему человеком, самым давним его соратником.
Фрунзе воспринимался как сторонник Зиновьева, находившегося на вершине власти. Вдвоем с председателем Моссовета и членом политбюро Львом Борисовичем Каменевым они казались мощной силой. Некоторое время после смерти Ленина страной фактически правила тройка – Сталин, Зиновьев и Каменев.
Михаил Васильевич Фрунзе, человек вполне самостоятельный, мог мешать далекоидущим планам генсека. Его положение и авторитет позволяли ему претендовать на первые роли.
Бывший помощник Сталина Борис Георгиевич Бажанов, бежавший в 1928 году за границу, писал:
«Фрунзе Сталина не очень устраивал, но Зиновьев и Каменев были за него, и в результате длинных предварительных торгов на тройке Сталин согласился – назначить Фрунзе на место Троцкого наркомвоеном и председателем Реввоенсовета, а Ворошилова его заместителем…
Фрунзе был очень способным военным. Человек очень замкнутый и осторожный, он производил на меня впечатление игрока, который играет в какую-то большую игру, но карт не показывает. На заседаниях Политбюро он говорил очень мало и был целиком занят военными вопросами».
Бажанов, пожалуй, единственный, кто писал о замкнутости Фрунзе, кто увидел в нем политического игрока с собственной стратегией. Другие, кто знал Михаила Васильевича, напротив, вспоминали его открытость, дружелюбие и полное отсутствие интриганства. «Его любила, – мало любить, – его обожала Красная армия. Он пользовался колоссальным авторитетом и доверием», – писал один из военачальников той поры.
Может быть, на Бажанова повлияло то, что в окружении
