то Вера сказала ему, что ждёт ребёнка. Глаза у Анатолия просветлели.
– Я брошу науку и пойду преподавать! Нам нужны средства. А как же дом? – Анатолий посмотрел на жену.
– Дом купить никогда не поздно. А вот ребёнка родить, может быть поздно, – ответила Вера, – а дом будет. Потом.
Анатолий начал преподавать в университете, подрабатывал переводами. Ведь профессор Горячий свободно владел пятью языками. Наступила светлая полоса в жизни. Всё шло своим чередом. Но иногда Анатолия охватывала тоска, и пелена снова заволакивала его взор. В такие минуты Анатолию казалось, что он сходит с ума.
– Надо что-то делать! – Говорил он, – не хватало ещё депрессии! А скоро нас будет трое! Ребёнку нужен нормальный отец!
И Анатолий снова занялся любимым делом. Но теперь он никому ничего не рассказывал. Даже Вере. Каждый день он что-то писал и чертил. Но если бы кто увидел его записи, то ничего бы в них не понял. Профессор Горячий выдумал свой язык и свои оригинальные обозначения. Так он решил защитить себя от плагиата завистливых соперников.
Судя по всему, проект опять был гениальным, но его Анатолий решил осуществить, во что бы это, ни стало. Как прикрытие он разрабатывал параллельно другой проект; не сложного, но продуктивного аппарата, на случай, если кто заинтересуется, чем занимается на кафедре допоздна Анатолий Горячий.
С Высоковым он виделся. Но, ни одним словом не намекнул, что не бросил науку. Академик жалел его, и каждый раз качал головой вслед и приговаривал:
– Какой человек пропадает!
Вера вязала пинетки и напевала, когда Анатолий подошёл и сел перед нею на корточки.
– Ты выглядишь уставшим, – сказала она ему, – кушать будешь?
– Потом. Вер, я запатентовал мой новый аппарат. Одна частная фирма выкупила мой проект. У нас есть деньги! Давай куда-нибудь рванём!
– А это не опасно в моём положении?
– Мы поплывём в каюте люкс. Поживём несколько дней на Адриатическом побережье. Ты вернёшься отдохнувшая, весёлая. Я так хочу сделать для тебя что-нибудь хорошее!
– Мне ничего не нужно, – ответила Вера, – лишь бы ты был здоров! Ты много работаешь. Поздно приходишь.
– Вот и отдохну. Вер, поехали, а?
– Я проконсультируюсь с врачом.
– Добро! – Повеселевший Анатолий, насвистывая, пошёл на кухню.
– Толя! Не свисти!
– Эх, ты, христианка! Верующая! Суеверие – грех! – Сказал Анатолий и запел.
Он пел так воодушевлённо, что Вера заслушалась и уронила вязание.
– Что это с тобой? Спросила она – наверное, от радости, что продал проект?
– Нет! Это оттого, что ты у меня такая замечательная, и я тебя очень люблю!
Анатолий подошёл к Вере, подхватил её на руки и закружил. Оба они рассмеялись.
Однако от путешествия пришлось отказаться. Состояние Веры ухудшилось и ей пришлось лечь в
