всем и вся на свете и потому всё, как мне самому представлялось, знал и понимал – якобы глубоко и правильно! И самым наивным образом полагал, будто мои многочисленные достоинства непременно и автоматически поднимут меня на самый верх общественной пирамиды, чего я, безусловно, вполне достоин.
А уж, выбравшись на верхотуру, я, имея все основания не считать себя моральным уродом, гребущим всё только под себя, смогу принести пользу и своему народу, и стране, чем и обрету заслуженную к тому времени и славу, и почёт.
Вот таким я был молодым и наивным человеком в далёком 94-м году, когда окончил Саратовский университет и стал дипломированным специалистом по вычислительной технике.
И ведь, надо понимать, что достигнутое мной тогда положение было не столь уж легковесным! Оно не всякому давалось. И я по праву считал, что моей модной и многообещающей профессии вполне достаточно, чтобы на деле реализовать мои наполеоновские планы.
К слову, вычислительная техника в СССР уже воспринималась как непременная составляющая технического прогресса во всех отраслях интеллектуальной деятельности. Потому почти все вокруг меня мечтали о личном или, как его называли более грамотные товарищи, персональном компьютере. Появления компьютеров в продаже с нетерпением ждали все и в Союзе, поскольку на Западе такие устройства, как оттуда доносилось и до нас, продавались давно, хотя и за космические деньги.
Однако в университете я готовился к тесному общению не с персоналками, презренными для настоящих специалистов, а с наиболее высокопроизводительными ЭВМ того времени серии «Минск» или «ЕС».
Те огромные вычислительные машины, во многом ещё ламповые, имели совсем уж малую по современным понятиям производительность, но занимали целые этажи в закрытых от посторонних глаз учреждениях. А уж электрической энергии они потребляли, как доменные печи, да почти так же и разогревались.
Да! Я готовился служить только им, большим высокопроизводительным электронно-вычислительным машинам! Тем не менее, ушами я не хлопал, а старался быть в курсе развития и самой малой вычислительной техники, поскольку в перспективе представлял себя ни кем иным, как первоклассным специалистом широченного профиля и только на самых творческих или руководящих должностях. И, разумеется, только в космической или ядерной промышленности, а лучше – в обслуживающей их прикладной науке, насыщенной самой современной вычислительной техникой.
Я-то готовился, однако всё в моей жизни устроилось против моей воли, оставив мои планы для реализации последующими поколениями.
К тому времени советский мир стремительно менялся. Причём всё чаще в нём, как это ни смешно, часы меняли на трусы! А бьющаяся в конвульсиях держава уверенно впитывала новую идеологию жизни – воруй, громи, обогащайся.
Да и могло ли выйти иначе?! Ведь именно такому принципу давно следовали все, кого ни возьми! Прежде всего, конечно, любое советское, партийное, хозяйственное,
