здесь мне встретилась та семья. За деревьями волны одна за другой обрушиваются на берег. Я разворачиваюсь спиной к прибою. Джинны не смогут подобраться ко мне с той стороны – они ненавидят соль.
Я сбрасываю с себя старика, и он морщится от боли.
– Что тебе известно о моих видениях? – спрашиваю я. – Ты что-то говорил об опасности, грозящей Землям Ожидания.
Старик медлит с ответом, и я бросаю многозначительный взгляд на Сумеречный Лес.
– Мне ничего не стоит вернуть тебя джиннам, – предупреждаю я. – Хочешь дальше гнить в тюрьме? Говори.
Каин вздыхает.
– Я расскажу тебе то, что ты желаешь знать. Но это будет иметь свою цену. – С непреклонной решимостью он тянется к моим рукам и прижимает их к своей груди. – Я хочу, чтобы ты меня освободил, Ловец Душ. Ты – Бану аль-Маут, Избранник Смерти. В этом мире немного созданий, способных оборвать мою жизнь. Я прошу тебя сделать это быстро.
Перед глазами вспыхивают картины тысячелетнего прошлого – я требовал от джиннов правды и я ее получил. Вот Каин, молодой король Книжников, он жаждет власти, он одержим идеей овладеть магией. Каин просит этих знаний у правителя огненных существ – он еще не превратился в Князя Тьмы, нет. Каин манипулирует доверчивой, влюбленной в него женщиной-джинном по имени Шэва, уговаривая совершить предательство.
Вот Шэва, которая вверила заботу о Землях Ожидания мне. Шэва, которая не заслужила такой судьбы и была наказана из-за этого человека.
– Почему же ты просто не позволил джиннам убить тебя? – спрашиваю я.
– Потому, что они не хотят меня убивать, – объясняет Каин. – По крайней мере, пока. Джинн, умирая, произносит пророчество. Именно этого они от меня и ждут.
– Но ты же не джинн.
– Я пользовался их силой тысячу лет, Ловец Душ. – Пророк смотрит туда, где чернеет Сумеречный Лес. – Князь Тьмы убил остальных Пророков слишком быстро – знания не достались ему. Но меня он оставил в живых. Если он услышит то, что я должен сказать, этому миру наступит конец. Клянусь в этом плотью и кровью. Убей меня, Элиас, пока он и его слуги не добрались до меня, чтобы услышать пророчество. Не дай им использовать меня. Убей меня, и мир, возможно, выстоит.
– Я не собираюсь тебя убивать.
– Тело и душа! – Каин напирает на меня, рывком приближает мое лицо к своему, и все, что я вижу, это его красные, налитые кровью глаза. – Ты что, забыл? Истинная свобода – и тела, и души.
– Ложь, – отвечаю я. – Как и все остальное, что ты мне говорил.
– Не ложь, а надежда, – возражает он. – Надежда на будущее. Надежда для Книжников – моего народа, который я предал. Надежда для тебя, Ловец Душ, пусть ты и веришь в предначертанность судьбы. Но ты ошибаешься, что бы ни говорили тебе Маут и Князь Тьмы.
Тот же голос в моем сознании снова оживает: «Не поддавайся на его уловки, Ловец Душ».
Но я не хочу слушать.
«Сражайся».
