подход к рассмотрению соотношения житейского, обыденного и научного знаний представлен А.А. Потебней в его работе «Мысль и язык» (Потебня, 1993). Чрезвычайно важным является утверждение Потебни, что формирование житейского психологического знания – ответ на потребности человека, его практической жизни. Он пишет о том, что люди разных профессий, имеющие дело с человеком, пытаются его понять, внося тем самым вклад в развитие житейского психологического знания: «Нельзя себе представить воспитателя без известной, истинной или ложной, сознательной или бессознательной, теории причинных отношений между явлениями душевной жизни, точно так, как без знания причин болезни можно быть только страдательным ее наблюдателем, а не врачом» (там же, с. 41). Обыденное познание, таким образом, включено в жизненную практику человека, отталкивается от нее.
Потебня подчеркивает роль обыденного знания в развитии науки, указывает, что всякая наука «коренится в наблюдениях и мыслях, свойственных обыденной жизни; дальнейшее ее развитие есть только ряд преобразований, вызываемых первоначальными данными по мере того, как замечаются в них несообразности». Указанное положение относится им и к развитию первых психологических теорий, которые «примыкают к житейскому взгляду на душу» (там же, с. 40). Потебня пишет, что, обнаруживая в результате самонаблюдения психологические явления, люди обобщают их соответственно возможностям своего умственного развития, и на этой основе начинают формироваться первые житейские понятия. Из этих рассуждений ученого видно, что житейские психологические понятия рассматриваются им как основывающиеся на личном и многократно проверенном опыте человека, опирающиеся на естественную логику и здравый смысл. В этом причина их достоверности. Важно и то, что житейские понятия определяются как начальный и важный этап развития общественного познания.
Потебня опровергает традиционное представление о якобы более высокой, сравнительно с житейскими знаниями, достоверности и истинности научных понятий и раскрывает механизм возможных ошибок, возникающих при научной обработке опыта обыденных наблюдений о душе, накапливаемого в жизненной практике человека. В качестве примера ошибочности научного обобщения он приводит теорию психических способностей. В основе ее возникновения лежит прием подведения частных проявлений психической жизни, обнаруженных в ходе самонаблюдения человека, под общие схемы. Это приводит к выделению совокупности понятий, объединяемых тем, что все охватываемые ими явления происходят в душе. Соответственно, душе приписывается столько способностей воспроизводить и испытывать определенные психические состояния, сколько в ней обнаружено отдельных и не сводимых воедино групп психических явлений. (Например, радость и печаль относились к сфере чувств; решимость, нерешительность – к воле; память, рассудок, разум –
