где меня никто не осудит.
Такие вот у меня жизненные цели, других нет.
– Ну что, какие планы на день?
Я пожимаю плечами. Жизнь у меня не слишком-то захватывающая.
– Думала попозже заглянуть в Уолдорф на чаепитие. – Я подмигиваю, пережевывая кусочек яйца, чтобы показать ей, что я не умничаю, а поддразниваю ее.
– О да, – подхватывает она, – я слышала, что их блюда совершенно божественны.
– Этому завтраку ни в коей мере не сравниться с пиршеством, которое там устраивают.
Это что, французский тост?
Я пробовала такие только раз. Когда мне было лет восемь или девять, семья, в которой я тогда жила, решила отпраздновать мой день рождения сладким завтраком. Это был один из лучших дней.
Отбросив грустные мысли, я подношу ко рту кусок пропитанного сиропом хлеба.
Господи.
– Это восхитительно.
– Спасибо. – Она «улыбается» глазами, и от этого ее лицо светится. Это мне в ней нравится – она может передать столько эмоций одним только выражением лица. – Я его по бабушкиному рецепту готовила.
– Мм-ммм, – тяну я, набивая рот третьим кусочком лакомства.
– Я тут задумалась кое о чем. – Карен смотрит на меня, поджав губы. Ее внезапная скованность почему-то отзывается тяжестью в животе. Я с трудом сглатываю и запиваю еду глотком апельсинового сока, дожидаясь, когда она продолжит.
Развитая за годы интуиция подсказывает, что завтрак подошел к концу.
– Я никогда не видела тебя без шапки. Можно спросить – какого цвета у тебя волосы?
Вопрос безобидный, но у меня в голове с пронзительным воем срабатывает красный сигнал тревоги. Моя интуиция слишком редко ошибается, чтобы сейчас от нее отмахнуться.
Я вскакиваю, хватаю сумку и отступаю, не сводя глаз с Карен.
– Лиззи, что ты делаешь? – У нее на переносице возникает тревожная морщинка. Она тоже встает – в ней почти сто восемьдесят сантиметров, как и во мне, – и делает шаг вперед. Она выставляет перед собой руки ладонями ко мне в понятном каждому жесте – «Успокойся».
Она не хочет меня спугнуть?
Слишком поздно.
– Большое спасибо за завтрак. И вообще за все. Но мне, наверное, пора. – Я продолжаю стремительно отступать, а вот она останавливается. И из-за этого моя тревога немного ослабевает.
Она не преследует меня. Хорошо.
– Это потому, что я спросила про волосы? Ты не обязана отвечать, я просто…
Внутри закусочной что-то грохочет, и мы обе поворачиваем головы к задней двери.
Нормальный человек предположил бы, что это повар или кто-то из обслуживающего персонала.
Нормальный человек не стал бы бросать обвиняющий взгляд на того, кто по доброте своей его кормил.
Нормальный человек тепло улыбнулся бы, сел и ел этот восхитительный завтрак, пока места в желудке хватало.
