Ему два месяца.
Эллиот вытащил руки из карманов.
– Я хочу его подержать.
Сердце Люси-Энн подпрыгнуло. Она много раз представляла себе этот момент, но чувства, которые внезапно захлестнули ее в реальности, были невероятны.
Не сводя глаз с лица Эллиота, она передала ему малыша. Впервые в жизни она не могла понять, что он испытывает и о чем думает. Это было странно, учитывая, что раньше они были так близки, что понимали друг друга с полуслова.
Сейчас же он был как чужой.
Осторожно держа их сына в своих больших сильных руках, Эллиот внимательно изучал его ангельские черты. Золотистые волосики малыша блестели в лучах солнца, проникающих сквозь ветви. Момент был великолепный, но Люси-Энн не могла не думать с грустью, как все могло бы сложиться, если бы не его помолвка.
В конце концов Эллиот перевел взгляд на нее. Его кадык дернулся, непроницаемая маска соскользнула с его лица, и Люси-Энн увидела в его глазах боль.
– Почему ты скрывала от меня существование Эли?
Внезапно ее охватило чувство вины. К черту гордость! Ее оправдания кажутся нелепыми даже ей самой.
– Ты обручился с другой женщиной. Я не хотела вмешиваться.
– Ты не собиралась мне говорить, что у меня есть сын? – произнес он с недоверием.
– Разумеется, собиралась, но только после твоей свадьбы. – Люси-Энн вытерла влажные ладони о подол платья. – Я не хотела, чтобы из-за меня ты потерял самую большую любовь в свой жизни, – произнесла она с сарказмом.
– Я давно порвал с Джианной. Почему ты со мной не связалась?
Его претензия была небезосновательной. Ей хотелось убежать, но у него в руках был ее сын. Она была вынуждена признать, что ей не хватало Эллиота. Они слишком долго занимали важное место в жизни друг друга.
– Я пыталась, но твоя новая помощница не знала твое местонахождение.
По правде говоря, это вызвало у Люси-Энн беспокойство, поскольку она знала о его сотрудничестве с Интерполом.
– Ты плохо пыталась, Люси-Энн. Все, что тебе было нужно, – это поговорить с кем-то из моих друзей. – Его глаза сузились. – Или, может, ты с ними говорила? Может, они привезли меня сюда после того, как ты к ним обратилась?
Несколько раз она собиралась это сделать, но в последнюю секунду меняла решение. Эллиот должен был узнать о ребенке лично от нее.
– Мне бы хотелось сказать «да», но я не могу лгать. Похоже, что твоих друзей, в отличие от тебя, интересовало, как я живу.
Эллиот поднял бровь:
– Речь идет об Эли, а не о нас с тобой.
– Никаких «нас с тобой» больше нет. Все закончилось, когда ты сбежал после той безумной ночи.
– Я не сбегал.
Она сложила руки на груди.
– Прости, если задела твое самолюбие.
Услышав шум удаляющегося автомобиля, Эллиот с тоской посмотрел в сторону просеки и вздохнул:
– Пререканиями мы ничего не добьемся, Люси-Энн.
