брата, большого любителя животных.
– Степа только попросил взять с собой его игрушки, перинку, миску и корм, который он любит, – отрапортовала довольная своими способностями решать проблемы Ирка.
– Ну я не знаю. Кирюша будет в шоке. Чужой дом, чужой человек. Может маме сбагрить?
– Надь, не надо маме, – ответила Ирка и протянула многозначительную паузу со взглядом, говорящим: «ну ты меня понимаешь…». – Вспомни прошлый год. Кот то в порядке, но что ты потом выслушивала?
– Да, – выдохнула Надя. – Пойдем кофейку попьем, и я поеду на перевязку.
– Ага, к хирургу с такими странными глазами, – захихикала Ирка, уже хозяйничая на кухне до того, как Надя успела предложить перекусить.
Надя старалась идти механически и никак не думать о предстоящей встрече. Чтобы себя переключить она проигрывала в голове любимую фортепьянную пьесу, старательно вспоминая нотный текст. И это получилось. Даже руки стали совершать некие движения, похожие то на игру на клавишах, то на дирижёрские па. У входа в больницу суетился народ. Кто-то помогал дойти до входа пациенту на костылях, кто-то, видимо сын, заботливо и медленно, придерживая под локоть, провожал пожилую женщину, девушка тащила сумки перед пожилым мужчиной, участливо повторяя: «пап, не спеши», молодые парни провожали своего забинтованного приятеля, видимо совершенно ему не сочувствуя, поскольку их смех разносился по всей территории.
– Да, у всех свои проблемы, – подумала Надя и зашла в корпус.
При входе в коридор отделения было написано «Хирургия». Надя прошла за широкие двери и остановилась, пытаясь сориентироваться, в какую сторону идти. Резво шныряли сестры, более степенным шагом ходили врачи, еще более медленно прогуливались пациенты. Пока Надя не решалась спросить, где кабинет заведующего к ней подскочила мимо проносящаяся симпатичная медсестра и нарочито-строгим голосом спросила:
– Вы к кому, девушка?
–Это ко мне! – услышала Надя за спиной знакомый бархатный баритон. Она вздрогнула и обернулась, оказавшись к нему так близко, словно в переполненном автобусе.
Это он. Хирург, который зашивал ей рану. Как и в прошлый раз от него повеяло каким-то спокойствием, как от батюшки в храме, силой и дорогим шикарным парфюмом. Надя понимала, что надо поздороваться, но именно в эту секунду она забыла родную речь. Она бы, наверное, и имени своего сейчас не выговорила. Хирург едва уловимо улыбнулся, видимо его умилило Надино замешательство, и предложил пройти в перевязочную.
– Лена, проводите пациентку, я сейчас подойду.
Медсестра строго смерила Надю взглядом и кивнула в ту сторону, в направлении которой была перевязочная. Наде почему-то показалось, что она «взвесила и измерила» ее глазами на степень достойности и соответствия их кумиру. И решила, что Надя для него мелковата и простовата. И медсестру это отчего-то удивило, но и успокоило. У двери в перевязочную она уже менее протокольным голосом предложила войти и сесть на кушетку.
