в ее голове.
Она помнила, каким внимательным и любящим был ее отец. И уроки сделать поможет, и иностранными языками с ней позанимается, расскажет интересную историю, отдаст последние деньги ей на платье к Новому году. Совместные поездки к морю, кино в выходные, восхищенный взгляд, когда она готовила для семьи что-то вкусное, похвала… Всего этого в жизни Адель было с избытком. Она, как цветок водой, питалась родительской любовью, росла в ней и не могла представить мира, где этой любви нет.
Но что же это получается… Максим сына не любит? Иначе как можно объяснить нежелание содержать собственного ребенка? Тем более готовность отказаться от отцовства?
– Ты не любишь Борюсика? – спросила она хриплым голосом.
– Вот только не надо мне тут давить на жалость! Ничего я тебе платить не буду! Если надумала, что будешь шиковать за мои деньги, этого не будет!
– Я спросила не об этом… – еле выговорила она.
– Да что там любить? – замахал руками Максим. – Сплошные слезы да сопли, разносчик инфекций! Я из-за него два раза в прошлом году гриппом заболел!
– Пиши отказ от ребенка… – бесцветным голосом ответила Адель.
– Вот только не надо из меня Дракулу лепить… – начал было он, но Адель услышала достаточно, больше ей было не вытерпеть.
Она развернулась и зашагала к выходу.
Глава 8. Совсем или не совсем?
– Ух, я б его… – шипела Софочка, закинув за плечо каштановую прядь.
Цвет волос и фигура, даже лица у Софии с Адель отчасти похожи, только глаза разные – у двоюродной сестры они насыщенного карего цвета. Впрочем, сейчас и у той, и у другой глаза были настолько сощурены от злости, что цвет бы никто при всем желании не рассмотрел.
– Ну он у тебя и козел… – продолжала она тем же гневным тоном.
– Не у меня… – шмыгнула носом Адель.
– В смысле? – нахмурила брови сестра. – Будешь оспаривать степень его козлиности?
– Ну нет… Точно козел, но не у меня, в смысле не мой… Пусть теперь с ним эта блондинка воюет!
Адель выпрямилась, поерзала на стареньком диване и, скорчив недовольное лицо, принялась копировать голос Велесова:
– Носки мне сложила не так, у брюк стрелки недостаточно острые, почему на ужин не форель, я же просил!
– Вот говнюк! – фыркнула Софа, откинувшись на спинку дивана. – Так и представляю себе его недовольную рожу…
– Еще какой говнюк! И плевать ему, сколько эта форель стоит, не волнует, что если я ее куплю, мне тогда на молоко ребенку не хватит! – Адель сморщила лицо, потерла щеки руками. В памяти то и дело всплывали разные далеко не приятные образы их совместной жизни. Но если раньше она старалась быть позитивной, не обращать внимания на всякую обидную ерунду, теперь ей казалось, что из этой ерунды и состояла их жизнь с Велесовым.
– Я так старалась быть ему хорошей женой… – простонала она. – А он меня как щенка… пинком под мягкое
