у меня была сила повелителя воды, я бы смог заставить ее течь в другую сторону: не вниз, а вверх… А там, глядишь, быть может, я бы вновь смог увидеть солнце!
В гроте вновь воцарилась всепоглощающая тишина. Она сочеталась с кромешной тьмой и начинала давить на любого, кому не посчастливилось в ней оказаться, осознанием безнадежности и беспросветности будущего. И Анбу предоставил своей жертве возможность всецело проникнуться сей скорбной атмосферой и осмыслить услышанное.
– Ну что, ты готов помочь незнакомцу так же самоотверженно, как и я?..
ГЛАВА ПЕРВАЯ. Помолвка!
Несмотря на обилие дневного света, проникающего в тронный зал через окна, расположенные прямо под высоким потолком, внизу было темно. Все факелы и жаровни были зажжены, чтобы хоть как-то исправить ситуацию. Мелькающие и подрагивающие в полумраке силуэты собравшихся в зале людей казались черными призраками. Они шептались, нетерпеливо переступали с ноги на ногу, но старались не поднимать шума, нагнетая обстановку благоговейного ожидания.
Князь Аймунд, глава дома Мельмезидов и повелитель окрестных земель, как всегда, был невозмутим. Его неподвижная фигура могла показаться статуей в неверном свете факелов, и лишь едва уловимое постукивание пальцем по подлокотнику трона развеивало эту иллюзию. Он сверлил своим решительным взглядом парадный вход. Впрочем, решительность его была, как всегда, напускной, которой князь извечно скрывал свою трусоватость. Доходило даже до того, что он был напряжен перед и во время еды, ведь это такое серьезное дело – прикончить каплуна и запеченного барашка, без должной силы воли с этим никак не справиться. Так что таковая мнимая напряженность повелителя была его извечным состоянием.
Но, несмотря на это, все, кто имел счастье или несчастье знать господина Аймунда достаточно близко, понимали, что повелитель начинает терять терпение. Он относится к той категории людей, которые не любят ждать, никогда и ничего. В принципе, весьма естественно для человека властного, но в целом такие люди окружающих больше раздражают, чем восхищают.
В противовес извечной напряженности Аймунда, церемониальная пантера, которую вывели в зал по такому случаю, являла собой верх безразличия ко всем и всему вокруг. Черная красавица грациозно растянулась на полу по левую руку от трона. Довольная кошачья улыбка пока что была единственной в зале. Она просто наплевательски ко всему дремала, изредка лениво приоткрывая щелки глаз, чтобы посмотреть, ничего ли не произошло, после чего вновь их закрывала.
Люди пустынь были искусны в приручении диких зверей. Посему считалось обычным делом, когда знатный человек имел собственное церемониальное животное, которое было при хозяине во время дворцовых церемоний и религиозных мистерий. Конечно, этот обычай распространялся только на людей первой величины. По традиции, в церемониях царского дома использовали львов, в то время как самые богатые
