присмотреться, мы нашли бы множество отличий, но присматриваться было некогда: мы вбили колышки и вернулись в Мастодонию, хотя на четвертой дороге Бен все же подстрелил некрупного анкилозавра – наверное, годовика шести-семи футов длиной. Крупнокалиберная пуля перебила ему шею.
– Сегодня на ужин стейки из динозавра, – возвестил Бен, и мы в шесть рук донесли тушу до Мастодонии, где вскрыли броню топориком – рассекли по всей длине, а потом сняли, хоть и с немалым трудом; хвостовую дубинку Бен оставил себе в качестве трофея, а я вытащил из-под дома мангал и развел огонь.
Пока Бен жарил толстые ломти мяса, я спустился в яблоневую рощу, где отыскал Чешира, поблагодарил его и сказал, что дороги работают великолепно, а он моргнул пять или шесть раз, не переставая улыбаться.
– Тебе что-нибудь нужно? – спросил я.
Нет, дважды моргнул он.
Хотя струтиомим, которого мы пробовали на первой разведке, оказался вкусным, от сегодняшней трапезы я не ждал ничего хорошего (должно быть, из-за чудовищной внешности анкилозавров), и совершенно зря: стейки я проглотил, будто голодный волк, и даже устыдился своего аппетита.
Позже мы разделали тушу, сунули несколько кусков в морозилку, а остальное мясо завернули, чтобы Бен забрал его с собой.
– Завтра вечером устрою барбекю, – пообещал он. – Может, позову журналистов. Пусть отведают динозаврятинки. Хоть будет о чем написать.
Остатки туши мы отволокли к подножию холма и закопали в землю. Бросать их рядом с домом было нельзя, иначе провоняла бы вся округа. Двумя днями позже я обнаружил, что какие-то падальщики разрыли захоронение и как следует потрудились над анкилозавром, оставив от него лишь несколько броневых пластин.
Итак, Бен ушел, а Райла и я жили в свое удовольствие, спали допоздна и подолгу сидели за садовым столом, обозревая свои владения. Однажды я взял дробовик и отправился с Бубликом искать гремучих змей, но не нашел. В другой раз на холм взобрался Стоячий, подходил все ближе, тянул к нам хобот, принюхивался и хлопал ушами. Я понимал: надо что-то делать, иначе он не оставит нас в покое, поэтому Райла вооружилась винтовкой, а я, холодея от страха, медленно приблизился к мастодонту. Тот обнюхал меня, а я в ответ почесал ему хобот, и Стоячий заурчал от удовольствия. Я подошел ближе и поскреб ему нижнюю губу. Мастодонту это понравилось. Всем своим видом он давал понять, что отныне мы с ним лучшие друзья. Я отвел его в низину, где велел оставаться на месте и не лезть, черт побери, к человеческому жилищу, а он похрюкивал так, будто понимал мои слова. Я боялся, что он снова пойдет за мной, но этого не случилось.
Тем вечером, когда мы любовались сумеречным пейзажем, Райла сказала:
– Эйза, тебя что-то тревожит.
– Волнуюсь за Хирама.
– Все будет хорошо. Он вернется через пару дней.
– И еще я понял, насколько тонок лед у нас под ногами, – сказал я. – Весь бизнес завязан на Хирама и Чешира. Случись с ними что-нибудь…
– Ты же договорился с Чеширом, и он впустил нас в меловой период. Даже
