с комплектом предварительных чертежей. Несколько вечеров подряд мы раскладывали их на кухонном столе и обсуждали, что изменить, а что оставить как есть.
– Очень дорого, – жаловалась Райла, – вдвое дороже, чем я думала, но даже в самом худшем случае нам хватит денег на стройку, и ты не представляешь, Эйза, как сильно я хочу этот дом, как хочу жить в Мастодонии в таком прекрасном доме!
– Я тоже хочу, – сказал я. – И приятно знать, что этот дом не облагается налогом.
Несколько раз я говорил с Чеширом. Узнав о наших беседах, Хирам разобиделся, будто его щелкнули по носу, но через пару дней пришел в себя.
Бен принес приятную новость: Кортни звонил сказать, что киношники вернулись к переговорам. Компания «Сафари» объявила, что через неделю (максимум дней через десять) пришлет новые охотничьи экспедиции.
А потом все рассыпалось.
Кортни позвонил Бену и сказал, что летит в Ланкастер и его надо встретить на аэродроме.
– Причину узнаете на месте.
Об этом нам сообщил Герб, заглянув в Мастодонию, и когда Бен привез Кортни в Уиллоу-Бенд, мы уже сидели у него в кабинете.
Бен достал бутылку и бумажные стаканчики.
– Хорошая мысль, – кивнул Кортни. – Не мешало бы выпить для храбрости, потому что теперь у нас реальные проблемы.
Мы уселись, и он начал:
– Подробностей пока не знаю, но надо выработать стратегию. Вас поместили в карантин. Сегодня утром Госдепартамент издал запрет на посещение Мастодонии гражданами США.
– Но разве так можно? – изумилась Райла.
– Я не готов ответить на этот вопрос, – сказал Кортни. – Госдепу, наверное, можно, но факт в том, что это уже сделано. Без оглашения причин. Думаю, Госдеп не обязан оглашать причины. Если уж на то пошло, он может устроить такое в любой точке мира: просто указать пальцем на какую-нибудь страну и заявить, что гражданам США туда нельзя.
– Но зачем? – спросил Бен.
– Не знаю. Может, из-за бойни в меловом периоде: мол, из Мастодонии открываются врата в миры, небезопасные для путешественников. Шум стоит на весь свет, страна разрывается на части, а конгресс долго ждал, прежде чем поднять этот вопрос. Появляются мощные группы влияния. Самая непримиримая полемика, которую когда-либо разжигали – или пытались разжечь – в Вашингтоне. Очевидный выход – нанести удар по Мастодонии. Если запретить путешествия во времени, вопрос перейдет в теоретическую плоскость.
– Это значит, что «Сафари» не сможет пользоваться нашими дорогами, – сказал Бен. – Что ими вообще никто не сможет пользоваться. По всей вероятности, киношники включат заднюю, и мы вылетим из бизнеса.
– На нынешний момент дело обстоит именно так, – подтвердил Кортни. – Можно запросить временный судебный запрет: тогда продолжим работу, пока суд не рассмотрит обстоятельства дела. Затем временный запрет станет постоянным
