чтобы их исчезновение осталось незамеченным для окружающих – а передо мной клюющие носами собеседники… И когда я уже перестал понимать, что здесь делаю, председатель вдруг проснулся, встрепенулся и предложил провести «решающее испытание». Перед тем, как переносить к нам тысячи, миллионы невинных людей из прошлого, грозящего гибелью – сделать это с одним человеком. Человеком, которого выберу я. Что же! Я не против. Это случится через час. Но… почему только Абрамсон? А другие? Им не интересно? Они не понимают, что сегодня мы решили создать новый мир?
Итак, в соответствии с решением нашего Совета, я должен для пробы отнять у смерти одного человека. Пока только одного. Не важно, кто это будет. Выбор у меня богат. Наша история красна от крови миллионов и миллионов безвинно замученных. Гитлер, Мао, Чингис-Хан, Тамерлан, Пол Пот… За каждым из этих имён тянется алый след, как безбрежное кровавое море. А ещё – сотни, тысячи душегубов масштабом помельче. И мне предстоит их всех оставить в дураках. Но для этого необходимо, чтобы наше решающее испытание оказалось успешным. У меня давно есть подходящая кандидатура – одна маленькая измученная девушка. Самая удивительная девушка в истории человечества. Она казнена, сожжена заживо на костре инквизиции в предпоследний день мая тысяча четыреста тридцать первого года по обвинению в ереси, колдовстве, идолопоклонстве и клятвопреступлении. Это Жанна Дарк.
Я аннулирую её приговор и отменяю казнь.
С утра двадцать девятого мая в городе Руане царит предпраздничное настроение. Добрые горожане и горожанки приводят в порядок свои дома. Сейчас уже тепло, окна повсюду раскрыты, и состоятельные руанцы вешают чистые занавески на окна. Готовят праздничные кушанья, делятся радостными новостями с соседями.
Новости самые разные. Кто-то радостно говорит, что городскому палачу не велено душить колдунью перед сожжением, пусть помучается. Другой сообщает, что перед казнью осуждённую не будут пытать, а то вдруг она умрёт от боли. И камнями в неё нельзя бросать, не то сообщники преступницы могут воспользоваться случаем и прикончить её булыжником потяжелее.
При всём этом добрые руанцы нет-нет, да и вспоминают с горестным вздохом, как менее недели назад вот так же собирались, готовились, предвкушали, а кончилось всё тем, что колдунья подписала какую-то бумажку, поплакала, да и отправилась обратно в тюрьму. Как бы и на этот раз такое не случилось.
Благочестивые руанцы исправно молятся о прощении их врагам. Девушки, страшную гибель которой они собираются праздновать завтра, эта молитва не касается. Ведь эта девушка не причинила зла ни одному здешнему жителю.
В сущности, руанцы совсем не так уж жестоки, они просто хотят культурно и весело провести завтра время, отдохнуть с пользой для души.
Оперативная система моей машины времени, похожая на огромный бублик, уже готова к запуску. Сидя перед экраном и разглядывая оживлённые улицы средневекового Руана, я не могу отделаться от дурацкой мысли, что взрыв первой водородной бомбы следовало бы произвести над этим благолепным городом.
2. Жанна
