установлены, люди начали взбираться вверх…
Ещё немного – и баррикада, прикрывающая основную стену, взята…
Внезапно что-то ударило с силой Жанну в бедро. Железная стрела. Арбалетный болт пробил доспехи. Как под Турелью. Жанна не устояла, опустилась наземь…
– Дева ранена! Все назад!
– Нет, нет, не прекращайте атаку! Ещё немного – и Париж в наших руках!
– Эй, солдаты! Его величество приказывает прекратить огонь! Её светлость графиню Лилий несите на руках, осторожнее,! Эй, лекаря сюда, живее!
Жанна, сопротивляясь дурноте, в отчаянии смотрела на своих солдат, отходивших от стен города. К глазам подступали горькие слёзы. Как же так? Ведь победа была так близка. Париж можно было, можно было взять…
Дождь лил как из ведра, словно оплакивая поражение армии Жанны Дарк под Парижем. Впрочем, армии уже не существовало, король распорядился распустить её. Жанна, немного оправившаяся после ранения, явилась к нему:
– Ваше величество! Раз вы распустили армию, то и я могу ехать домой?
– Что? О нет, Жанна. Вы нужны мне здесь. Как вы себя чувствуете? Надеюсь, рана уже не болит? У вас такие красивые ноги, жаль подставлять их под стрелы… Армия распущена, потому что мне нечем платить жалование солдатам. К тому же с бургундцами заключено перемирие на четыре месяца. Вы его чуть было не нарушили своей атакой города, хе-хе…
«Перемирие? Какое ещё перемирие? Почему? Зачем оно нужно?»
– Ваше величество, я не понимаю! Когда мы с вами говорили о возможном перемирии, и не на четыре месяца, а всего на две недели, я возражала, и вы сказали, что отказываетесь от него! Почему мне никто не сообщил, что перемирие заключено? Я не желаю нарушать данное вами слово!
– Не волнуйтесь, Жанна, всё получилось как нельзя лучше. Немного проучить бургундцев не мешало. Если бы вы знали, как они перепугались, увидев вашу атаку!
«Бургундцы – перепугались? И ради этого мы шли на штурм? Для этого погибли десятки моих солдат, отважные горожане, пытавшиеся открыть нам ворота?»
– Милая графиня, всё замечательно! Перемирие с Филиппом Бургундским даёт нам повод рассчитывать на очень выгодные условия мирного соглашения с ним! Бедфорд, которого мы здорово проучили у Монтепилуа, занят нормандскими делами, сидит в Руане, в своём замке Буврёй, не смея высунуть нос. Армию мы сможем набрать заново в любой момент, если понадобится. Однако вы – наш лучший капитан, и я желаю, чтобы вы оставались при мне… при дворе. Пожалуйста, чувствуйте себя здесь как дома. Отдыхайте, веселитесь, развлекайтесь! И… нельзя ли, чтобы вы переоделись, наконец, в женское платье?
– Ваше величество! Капитану французской армии не подобает одеваться по-женски. Однако, как только вы отпустите меня в Домреми, я сменю платье.
Карл Седьмой с досадой закусил нижнюю губу. «Первая атака, похоже, не удалась. Но ведь главное – прекрасная Дева Жанна никуда не едет, остаётся с нами, значит, торопиться со штурмом незачем, и можно перейти к правильной осаде…»
