хорошей женой этому тяжелому человеку, которого не любила.
Элоиза нахмурилась.
– И никто не знал о тайне вашего рождения?
– Она хранила этот секрет шестнадцать лет.
– Ваша мать, должно быть, жила в постоянном страхе, что ее тайна откроется.
– У нее для этого были все основания. Реакция ее мужа была жестокой. Он не захотел больше никогда слышать обо мне.
– А что же ваш брат? Он должен был встать на вашу защиту! К тому же вашей вины во всем этом не было.
Джош поморщился.
– Он встал на сторону отца. Почему бы нет? Теперь все наследство принадлежало ему и не нужно было делиться со мной. И у него были и другие причины разозлиться на меня. Разразившийся скандал не оставлял ему ни шанса пойти в политику, как он хотел.
– И он винил вас? Тинейджера?
– Я был легкой мишенью.
– Все это ужасно несправедливо.
– Но я справился, – сказал он.
– Это верно, – отозвалась Элоиза.
С точки зрения денег и успеха, он справился. Но какой ценой для его характера, для его личности? Она помнила, насколько она была ранимой в шестнадцать лет. Но ее всегда поддерживали ее родители.
– Спасибо, что поделились всем этим со мной.
Джош пожал плечами:
– Я не сказал ничего, что не было бы достоянием общественности. Эту ситуацию часто вспоминают в статьях о моих успехах. И я решил просто рассказать вам все на случай, если вы натолкнетесь на эту историю в Интернете.
– Я понимаю, что вы могли чувствовать, когда обнаружилась правда о вашем рождении.
– Неужели?
Она видела по тому, как он прищурил глаза, что не верит, что кто-то может понять, через что ему пришлось пройти.
– Я до тринадцати лет не знала, что я приемная дочь. И обнаружила это совершенно случайно.
Он нахмурился.
– Ваши родители скрывали это от вас?
Она покачала головой:
– Они сказали, что часто хотели рассказать мне обо всем, но не знали как. Хотя это странно, они оба очень умные люди. Полагаю, вам так же, как мне, было трудно прийти к сознанию, что вы не родной сын.
– Это правда. Мне было шестнадцать, и я был достаточно взрослым, чтобы понимать, что случилось. И я понял, почему не вписывался в устои моей семьи.
– Я тоже. Но мне повезло, и моя семья принимала меня такой, какая я есть.
– Но ситуация у нас была разная. Ваши родители выбрали вас. А мой отец счел, что меня ему навязали. И он ненавидел меня за это.
– Ненависть. Какое суровое слово.
– Мне было всего шестнадцать. В таком возрасте мальчик не должен ненавидеть. Но я возненавидел его.
– Мне очень жаль, – сказала Элоиза.
Джош пожал плечами.
– Но в некотором смысле это помогло мне стать таким, каким я стал. Мы с мамой
