Кейтлин тоном, в котором не было ни намека на раскаяние. – Но вы не постеснялись спрашивать меня о том, о чем хотели. Почему я не могу делать то же самое?
Их взгляды встретились, и по ее телу побежали электрические разряды. Это было такое сильное ощущение, что на несколько секунд она потеряла дар речи.
Внезапно гул голосов вокруг стих, и все повернулись лицом к украшенной цветами арке, под которой стояла длинноногая брюнетка. Ее красивое лицо выражало сожаление, показавшееся Кейтлин несколько притворным. Она сразу поняла, что это Луиза. Как и говорил Алехандро, она хотела обратить на себя внимание, и ей это удалось.
Затем, тряхнув волосами, Луиза направилась к главному столу. Один из официантов поспешил выдвинуть для нее стул.
Вблизи женщина оказалась еще красивее. У нее были безупречные черты и идеальный овал лица. Ее волнистые темные волосы доходили до пояса, голубые глаза казались необычайно яркими на фоне загорелой кожи.
Отвернувшись, Кейтлин попыталась сосредоточиться на новых блюдах, которые только что принесли, но она слышала тихий воркующий голос Луизы, которая что-то говорила Данте. Тот почти все время молчал.
Внезапно Кейтлин в своем новом нарядном платье и туфлях на огромном каблуке почувствовала себя такой же жалкой и нелепой, какой чувствовала себя в тот день, когда ее бросил парень, в котором весь родной городок видел ее будущего мужа. Он бросил ее ради высокой красотки из Латвии.
При воспоминании о том случае все ее комплексы неполноценности вернулись, напомнив ей, что эта помолвка ненастоящая и что вряд ли кто-то когда-то ее полюбит и предложит ей руку и сердце. Всего ее природного оптимизма было недостаточно, чтобы поверить в обратное.
– Не помню, чтобы Алехандро так много пил, – раздался глубокий бархатный голос слева от нее, и ее кожу начало покалывать.
Кейтлин, слушавшая краем уха монолог дяди Альфредо о том, как он играл в гольф три недели назад, бросила взгляд на Алехандро, который тут же покраснел, затем перевела взгляд на Данте.
– Он… он…
Темные брови Данте взметнулись.
– Он наслаждается вечеринкой по случаю собственной помолвки? – предположил Данте. – Если бы я не знал, что к чему, я подумал бы, что он пытается утопить свои печали в вине.
– К счастью, вы не знаете, что к чему, – ответила Кейтлин, ковыряя вилкой сочный кусочек куриной грудки.
– Заметьте, он сидит между нашими родителями. Они наверняка задают ему множество разных вопросов, на которые он не может ответить.
– И о чем они, по-вашему, его спрашивают?
– Например, о том, где и когда вы хотите провести свадебную церемонию. О том, выбрали ли вы меню для праздничного банкета.
– Бедный Алехандро, – пробормотала она, не подумав.
Темные брови поднялись еще выше.
– Это весьма странный ответ. Почему вы так сказали?
– Э-э-э… потому что…
– Почему? –
