темных красок. Другие теми же обстоятельствами объясняли необходимость для столицы тонов ярких, светлых и радостных. Одни (и не где-нибудь, а в собрании Академии художеств) считали, что красить фасады Русского музея императора Александра III следует «в цвет цемента или серой извести, как более соответствующий стилю этого здания». Другие заявляли, что, по крайней мере, «дворцам и церквам Растрелли необходимо вернуть их радостную окраску». «Светло-голубое, светлозеленое, светло-оранжевое тело здания и белые орнаменты и колонны», – такие рекомендации давал известный знаток Петербурга В.Я. Курбатов в «Зодчем»…
Кстати, растреллиевский Зимний дворец был тогда темно-красным. Таким же мрачным, как еще в недавнее наше время, особняк Белосельских-Белозерских, выстроенный А.И. Штакеншнейдером. Не знаю, что скажете вы, а на мой взгляд, когда потом этот дом на углу Невского и Фонтанки перекрасили, он стал гораздо наряднее, и даже серое небо над ним не наводит такую тоску…
Или правы были прежние управцы: красота – понятие условное?
Бечевою по обводному
Северной Пальмирой называют наш город за его величественность. И Северной Венецией – ибо в нем в свое время было прорыто так много каналов, как ни в каком другом из российских городов.
Не все петербургские каналы сохранились до наших времен. Исчезли, засыпаны Адмиралтейский канал и самый первый, бывший внутри Петропавловской крепости.
И Лиговского канала уж нет, и Введенского… Но и оставшихся достаточно, вместе с речками, для «венецианской» славы Петербурга.
«Одним из полезнейших искусственных сооружений в здешней столице» был назван когда-то Обводный канал. История его создания изложена в сочинении под названием «Canaele», изданном в 1847 году на немецком языке И.Ф. Штукенбергом. Сегодня те сведения можно найти в любой энциклопедии, так что останавливаться на них нет нужды. Напомню лишь главное: начинали строить канал в 1769 году, дважды – в 1805-м и 1816-м – строительство возобновляли, окончили же к 1836-му…
А полезность сего сооружения представала в том, что благодаря этой транспортной артерии появилась возможность застроить «ранее пустынную» местность, по которой канал пролег. И возникали здесь преимущественно промышленные предприятия. Водою их питал тоже Обводный.
Однако через полвека после того, как канал стал работать, стало ясно, что со своей транспортной ролью он уже не справляется. Это было официально засвидетельствовано министром финансов Н.Х. Бунге, который в большой компании отцов города проехал 15 сентября 1884 года по Обводному на пароходе. «В трех-четырех местах» их пароход с осадкою в 3,5 футов (чуть больше метра) поскреб дно.
Тогда-то и пришлось Думе с Управою в первый раз обсуждать вопрос о необходимости углубить, а заодно и расширить канал. (Гласный Ф.К. Сан-Галли при этом покритиковал владельцев лесных бирж на канале, которые баржами обваливают его берега,
